Дитя Грома

— Уже нет. Это случилось после того, как мы расстались. Но легче от этого не становится. Я его бросила, потому что Арон не проявлял инициативы и никак не хотел жениться на мне. И он почти сразу же нашел другую. У его жены тоже были индейские корни.

— В наших отношениях с Громом происхождение не играло большой роли, — задумчиво произнесла Кэрри. — Однако в моих жилах также течет немного индейской крови.

— Видишь ли, Грома воспитывали уже не так строго. Для него принадлежность к индейской расе или просто смуглый цвет кожи не имеет никакого значения.

Кэрри вспомнила обо всех женщинах, с которыми Гром встречался после их развода. А таких, насколько она могла судить по доходившим до нее слухам, было великое множество — рыженьких, темненьких, беленьких. Всяких.

— Ты права, — согласилась она. — Для Грома это не важно.

— Зато важно для Арона.

— Но ты же все равно любила его.

— Вот именно, любила. Когда-то.

Кэрри пристально посмотрела на собеседницу. Действительно ли Талья та сильная роковая женщина, каковой она хочет казаться? Или она слишком гордая, чтобы выставлять напоказ свои чувства?

Пауза затянулась. Кэрри подумала о своих чувствах к Грому. Любит ли она его до сих пор? О, нет. Господи, не позволь этому случиться! Всего неделю назад Кэрри поклялась, что не будет принимать их отношения близко к сердцу. Неужели оно, это ее непослушное сердце вновь открыто для любви к бывшему мужу и ей не удастся сохранить хладнокровие, когда настанет пора распрощаться с ним навсегда?

— Как кошка? — прервал ее размышления вопрос Тальи.

Кэрри попыталась расслабиться.

— Она очаровательна. Я даже подумываю о том, чтобы стащить ее у Грома и увезти с собой.

— Так сделай это. Что тебя останавливает?

— Это будет нечестно. Гром очень привязался к ней. Наверное, из него получился бы неплохой отец.

— А вот Арон уже давно стал отцом. От того брака у него есть сын. Но дети же ни в чем не виноваты. — Очевидно, эта тема все же волновала Талью, раз она снова упомянула Арона. Значит, ее мысли полностью заняты им, как бы она ни стремилась доказать обратное. — Кроме того, я уже не стремлюсь выйти замуж. Карьера — прежде всего. Женщинам нельзя полагаться на мужчин, они должны заботиться о себе сами.

— Я пытаюсь.

— Я тоже. — Талья задумчиво потеребила золотую сережку в ухе и добавила: — И Джулия Алькотт пытается.

Кэрри вздрогнула. Она уже почти забыла о пропавшей девушке, которая работала в их семейной гостинице.

— Мы с Громом уже давно не вспоминали о Джулии. С тех пор, как я приехала в Калифорнию, Гром ни разу не говорил о ней. Что-нибудь прояснилось?

— Ничего. Но она мне нравится. — Талья на мгновение замолчала. — Меня захватило это дело.

— Надеюсь, она в безопасности.

— Хочу в это верить. Но если убийца доберется до них раньше нас… — Голос Тальи дрогнул. В разговоре снова повисла пауза.

Кэрри попыталась представить себя на месте Джулии, но у нее не получилось.

Неожиданно она вспомнила о младшем брате Грома.

— Как ты считаешь, Дилан симпатизировал Джулии? — спросила она. — Я много об этом думала.

— Я тоже. И мне кажется, Дилан всерьез увлекся Джулией. Правда, он никогда в этом не признается. Свой интерес к розыску он предпочитает объяснять всего лишь чувством ответственности за ее дальнейшую судьбу.

— Как странно переплелись наши судьбы: твоя, моя, Джулии, — пробормотала Кэрри.

Бывшая любовница Арона в упор посмотрела на нее.

— Почему ты сделала такой вывод, Кэрри? Потому, что ты ее знала, а я расследую это дело? Или потому, что мы связаны с мужчинами из семьи Труэно?

— И то, и другое, — ответила Кэрри, чувствуя, что Талья нравится ей все больше.

Между ними появилось более важное, чем взаимопонимание.

Гром с нетерпением ждал возвращения Кэрри. Он знал, что не должен волноваться из-за вчерашнего, но никак не мог найти себе места. Особенно после того, как Кэрри решительно отвергла его предложение жениться на ней, если она все-таки забеременеет.

Раздались шаги, и Кэрри вошла в комнату.

— Привет, — сказал он, чувствуя себя крайне неловко.

— Привет, — ей тоже было неуютно.

— Посидишь со мной на балконе? — спросил Гром, пытаясь спасти то, что осталось от их отношений. Кроме того, он надеялся, что великолепный пейзаж успокоит их обоих, поскольку и он, и она обожали море.

— Конечно.

Положив сумочку на столик, Кэрри наклонилась и сняла босоножки. На ней была тонкая блузка и юбка с вышитыми розами.

Глядя на нее, Гром подумал, что она похожа на сказочную фею, случайно заглянувшую к нему на огонек.

Он достал из холодильника две бутылки лимонада, и они отправились наверх. Проследовали через его комнату и вышли на балкон.

— Как прошел обед? — поинтересовался Гром, усаживаясь в плетеное кресло и протягивая Кэрри лимонад.

Кэрри села напротив него.

— Отлично. Знаешь, Талья мне очень нравится.

— Ты рассказала ей о вчерашнем вечере? — помедлив, спросил он, надеясь, что Кэрри не стала попусту болтать языком. Хотя… кто их разберет, этих женщин!

— Нет. Ты ведь тоже никому не скажешь?

Облегченно вздохнув, Гром покачал головой.

— У меня нет привычки обсуждать с кем-либо свою жизнь.

Кэрри открыла свою бутылку.