— Семен, — сказал он, — это ты? Как ты попал сюда?
— Молчи. Я обманул книжников и фарисеев и темничных сторожей. Сегодня праздничная ночь, они менее бдительны. Вот я и убежал.
— А шуба у тебя чья?
— Я взял у смотрителя. Но это я возвращу. Я еще вернусь. Пусть мучают, но мне надо было пойти, я должен увидать Христа, иначе мне нельзя умереть.
— Но что же это за девочка? — воскликнул господин в очках, который лишь теперь рассмотрел Катю.
— Она тоже идет в вертеп.
— Да, мне надо поклониться Младенцу Христу, — вставила Катя.
Господин в очках покачал головой. Он взял Катю от старика, отнес ее в соседнюю комнату и передал какой-то старушке. Катя еще говорила, что ей надо идти, но она так устала и измерзла, что не очень сопротивлялась, когда ее раздели, натерли вином и уложили в теплую постель. Она уснула тотчас.
Старика тоже уложили.
На другой день через участок и родители отыскали Катю, и смотрители сумасшедшего дома — своего бежавшего пациента. Дитя и безумец — оба шли поклониться Христу. Благо тому, кто и сознательно жаждет того же.