Дитя Ириса. Фильтр

Приближаясь к воротам, высотой сравнимым с одной из многоэтажек, я остановилась перевести дух и осмотреться. Одиноко стоявшая за периметром шестого сектора высотка показалась надёжным укрытием. Спрятавшись за ней, принялась ждать. День недели, да и число те самые… они должны открыться. Только бы охранники не нашли меня раньше!

Я присела на корточки, прислонившись к пластиковой стене дома. От волнения и длительного бега кончики пальцев онемели, я растирала ладони и дула на ледяные руки. Ну же, давайте, открывайтесь – почти умоляла я, не отрывая взгляда от гигантских ворот.

– Попалась! – громкий окрик напугал меня. Ненормальный, которого я встретила в начале квартала, оказался рядом. Следил он за мной что ли? – Я тебя нашёл, что мне за это будет?

– Перелом или сотрясение… ещё не решила, – я оттолкнула его локтем. Присмотревшись, поняла, что он уже не так безумен, как при первой встрече. Парень схватил меня за запястья и рывком притянул к себе.

– Не дёргайся! Если позову патруль, тебя обнулят, поняла?

– Ага, вместе с тобой, или скажешь, что нарушил комендантский час ради меня? – я беспомощно потянула зажатые руки, почти не чувствуя пальцев. Зря я его спровоцировала – он всего лишь играл в прятки – просто испугалась.

– За меня не переживай, я могу о себе позаботиться, – парень хохотнул, прижав меня к углу здания, а затем резко толкнул вперёд. Удержать равновесие было непросто, но каким-то образом рефлексы всё сделали за меня. – Смотри! Они открываются!

И я смотрела, не веря своим глазам, на то, как медленно раздвигаются ворота, как отражатели снаружи выхватывают куски радиоактивной пустыни. Как к стене Фильтра приближаются несколько человек, без защитных костюмов и скайтранов. Через несколько минут ворота, пропустившие не только воздух, отравленный радиацией, но и путников, закрылись.

– Теперь тебя точно обнулят. Так что ты не вспомнишь меня, теперь уже точно, – просипел сумасшедший.

Голова взорвалась болью, когда парень несколько раз ударил меня о стену. Теперь, если встречу патруль, просто так меня не отпустят. Не с разбитым лицом. Он всё продумал. Я завалилась на бок, скользя щекой по высокопрочному пластику. Хорошо, что темно, может, никто не заметит, как на глянцевой поверхности растекаются не красно-бурые разводы, привычные всем. Ещё одно доказательство того, что я не такая, как они.

Уже теряя сознание, я вдруг засмеялась. Голоса охранников канцлера становились всё ближе, чей-то МИКО издавал короткие звуки… а я смеялась над тем, что снова попалась. Над тем, что оказалась права и что моя кровь, украсившая стену ближайшего дома, почему-то синего цвета.

Глава 1

Первое, что я почувствовала – боль. Она иногда затихала, а потом нарастала с новой силой и, казалось, что эта пытка будет продолжаться вечно. В голове что-то звенело и пульсировало. Временами я забывалась и боль уходила… ненадолго, но всё же эти мгновения казались блаженством. Не хотелось просыпаться. Там в мире снов спокойно и тихо, там безопасно.

Я вспомнила лицо незнакомца, его мутные глаза, яростно сжатые губы, и вздрогнула. Они оставили мне воспоминания. В этот раз оставили. Так, нужно открыть глаза. Это оказалось даже проще, чем я думала. Яркий свет ослепил меня, и пришлось зажмуриться.

Попыталась снова приоткрыть веки… ничего не изменилось – всё та же пустота, заполненная ярким светом, от которого слезятся глаза. А затем расплывчатым пятном надо мной склонилась тень, в которой я узнала сиделку.

– Хейзел? Что произошло? – спросила я и тут же поморщилась от боли в разбитой губе.

– Не волнуйся, всё хорошо, теперь ты в безопасности. Я добавлю ещё обезболивающего, – она ввела лекарство в катетер на моём запястье. – Ну вот, теперь должно стать лучше. Хочешь пить?

Женщина протянула мне стакан с водой и сочувственно улыбнулась. Несмотря на то, что уголки полных губ всегда были чуть опущены вниз, улыбка была доброй и понимающей. Она убрала волосы под белый колпак с эмблемой госпиталя – спиралью ДНК, переплетённой с одним из химических элементов.

На бледном лбу сиделки пролегли две глубокие морщины; карие глаза, излучающие неподдельную отзывчивость, делали лицо приятным, но всё портила некрасивая родинка на подбородке, похожая на грязное пятно.

– Тебе нужно отдохнуть, дорогая, – глухой голос Хейзел звучал всё тише. Я уже засыпала, вновь погружаясь в мир грёз. Там было хорошо, я, кажется, даже смеялась.