Дитя из слоновой кости

Как я уже говорил, Рэгнолл в придачу к своим охотничьим ружьям привез с собой в Африку 50 винтовок системы Спайдерса с большим запасом патронов. С этими винтовками возникли некоторые сложности на Дюрбанской таможне. Прежде всего нужно было позаботиться о наилучшем применении этого ценного запаса.

Харут отобрал семьдесят пять самых смелых и понятливых молодых людей, которых дали мне с Хансом для обучения стрельбе.

У нас было всего пятьдесят ружей, но мы обучали семьдесят пять человек, то есть больше, чтобы заменять павших в бою.

От зари до поздней ночи мы с Хансом старались сделать из них метких стрелков. Это была нелегкая задача, тем более, что при стрельбе нужно было экономить патроны.

Мы учили их по команде открывать и прекращать огонь и не тратить даром ни одного выстрела.

За исключением этих семидесяти пяти человек, все мужское население день и ночь было занято сбором урожая. Все зерно свозилось на верблюдах во второй двор храма на горе, — единственное место, где оно было в безопасности.

Стада скота и верблюдов были уведены в безопасные места, в лес на склоне горы, где для них заготовили большие запасы корма.

Разведчики зорко следили за берегами реки Тавы. Укрепление горного прохода тоже потребовало немало труда. Это взял на себя Рэгнолл, к счастью, в юности служивший в Королевских саперах и потому хорошо знакомый с этим делом.

С помощью жрецов и всех женщин и детей, незанятых перевозкой на гору хлеба, построили множество различных укреплений. Повсюду, где только было возможно, мы вырыли глубокие ямы с острыми кольями на дне.

Я был буквально поражен, когда спустя десять дней увидел эту работу в почти законченном виде.

В это время возникли споры, следует ли сделать попытку воспрепятствовать черным кенда переправиться через реку. Этот план находил сторонников среди некоторых стариков.

Наконец решение его было предоставлено мне как главному начальнику, и я отклонил этот план, так как считал наши силы слишком слабыми для его выполнения.

На четырнадцатый день наши верховые разведчики донесли, что черные кенда скапливаются в большом количестве на противоположном берегу реки Тавы.

На пятнадцатую ночь мы получили известие, что перешли реку пять тысяч всадников и пятнадцать тысяч пехотинцев и что во главе их идет огромный слон Джана, на котором едет царь Симба и хромой жрец (вероятно, мой приятель, раненый в ногу пулей из пистолета) в качестве магутаnote 12.

Последнее мне казалось невероятным, так как я не мог себе представить, что можно ездить на таком бешеном слоне, как Джана.

Однако это оказалось правдой.

Я предположил, что либо в руках некоторых это животное становится ручным, либо ему давали какое-нибудь снадобье.

В продолжение двух дней (черные кенда продвигались вперед довольно медленно) мы видели пламя и дым, поднимавшиеся из города Дитяти.

Теперь мы знали, что час испытания близок, и все мужчины, женщины и дети с лихорадочной поспешностью заканчивали постройку укреплений и делали все посильные приготовления к их защите.

Мы занимали довольно сильную позицию.

Все подходы к храму были заграждены. Начать нападение можно было только с восточной стороны.

В проходе было три линии укреплений, построенных одна за другой с промежутками в несколько сот ярдов.

Нашим последним убежищем стали стены самого храма, в задней части которого собрались почти все белые кенда, за исключением охранявших скот в неприступных местах северного склона горы.

Тут собралось около пяти тысяч человек всех возрастов, настолько хорошо обеспеченных пищей, что осаду можно было выдержать в продолжение нескольких месяцев.

Всякое отступление было отрезано, так как от лазутчиков мы узнали, что черные кенда, хорошо знакомые с местностью, поставили несколько тысяч человек охранять западную дорогу и склоны горы.

Единственный остававшийся путь через пещеру был нами загражден большими камнями.

В общем, мы находились в положении крыс, попавших в западню, и нам только оставалось либо победить, либо умереть, так как сдача в плен сулила у часть горше смерти.

XIX. АЛЛАН КВАТЕРМЭН ДЕЛАЕТ ПРОМАХИ

Я сделал последний обход небольшого отряда, который в шутку прозвал «Отрядом метких стрелков», хотя, сказать правду, их стрельбу можно было назвать какой угодно, только не меткой.

Стрелки стояли на своих местах, укрываясь за стеной, причем сзади каждой нары сидел на корточках запасной, готовый заменить павшего.

Я убедился, что в кожаной сумке каждого из них было по двадцать патронов.

Опасаясь беспорядочной стрельбы, как это бывает даже в хорошо дисциплинированных войсках белых, я не снабдил их большим количеством патронов.

Остальной запас (приблизительно по шестьдесят на каждое ружье) находился у нескольких стариков, поставленных в сравнительно безопасном месте за линией укреплений. Им было отдано приказание передавать патроны на переднюю линию в небольших количествах, но не раньше, чем в этом возникнет острая необходимость. Это было нужно для того, чтобы ни один выстрел не пропал даром.