Дитя каприза

– Это началось с манекенщиц. Я сначала не обратил особого внимания. Подумал, что они просто почувствовали себя обделенными – Пола и в турне и во всех крупных шоу участвовала…

– А что они думали? – прервал его Хьюго. – Как-никак она моя жена, естественно, я ее беру с собой.

– Это еще не все, – продолжал Лэдди печально. – Она к ним придирается. Ты сам знаешь, Хьюго, американские манекенщицы – профессионалки мирового класса. И они этим гордятся. Девушки обиделись, когда вдруг явилась какая-то англичанка и начала командовать ими.

– Обычная женская неприязнь! – отрезал Хьюго. – Они действительно профессионалки, я с тобой согласен. В противном случае они у меня бы не работали. Но они при этом чертовски чувствительны. Большинство из них принимают таблетки, чтобы уменьшить аппетит и всегда быть в форме. Слава Богу, у Полы нет проблем с весом! Из-за этого они и нервничают. Способны обижаться из-за всяких пустяков – уж нам-то с тобой это хорошо известно!

– Мне кажется, в данном случае у них есть основания, – упрямо продолжал Лэдди, – Дело не только в манекенщицах. Пола, кажется, командует всеми в мастерских, критикует, вносит изменения. Несколько раз она даже на меня наезжала. Народ не знает, как на это реагировать. Они привыкли получать указания от тебя, от меня и от Моры Хемингуэй. (Мора возглавляла отдел продаж; эта немолодая дама с подкрашенными седыми волосами тоже работала с Хьюго с незапамятных времен.) Они не привыкли, чтобы ими помыкала какая-то манекенщица. Но поскольку она твоя жена, на нее трудно не обращать внимания. Поверь мне, Хьюго, если ты не примешь мер, они просто взбунтуются. Хьюго дрожал от ярости.

– Хорошо, Лэдди, я все понял. Ты совершенно прав: Пола моя жена, и я хочу, чтобы к ней относились с уважением, хотя, мне кажется, что вначале чувства обиды не избежать, особенно среди тех, кто давно у меня работает. Но меня удивляет, что ты принимаешь в этом участие. Не ожидал, что ты придешь ко мне и станешь рассказывать всякие сплетни о моей жене.

Лэдди стиснул зубы.

– Мне это не доставляет удовольствия. Но я подумал, что тебе следует знать, что происходит, иначе в один прекрасный день ты лишишься половины своих сотрудников.

Хьюго прищурил глаза.

– И ты? Боже мой, Лэдди, неужели ты собираешься уйти от меня?

– Я не хотел бы, – твердо сказал Лэдди. – Я привык к тебе, Хьюго. Мы здорово сработались. Но я подчиняюсь одному начальнику. До сих пор я многое прощал госпоже Варне, понимая, что для нее все пока в новинку, и что она пробует свои силы. Но вытирать о себя ноги я не позволю никому! Даже твоей жене!

– Сожалею, что ты принимаешь это так близко к сердцу, Лэдди, – сказал глубоко потрясенный Хьюго.

– Да, я принимаю это близко к сердцу и думаю, что хорошо сделал, что все тебе выложил, – сказал Лэдди. – Прошу лишь, чтобы ты не закрывал глаза на то, что происходит. У нас всегда была благожелательная атмосфера. Мне не хочется, чтобы все пошло прахом.

Хьюго все еще сердился, но он очень уважал своего помощника и был достаточно умен, чтобы понять, что Лэдди никогда бы и в голову не пришло начать с ним этот разговор, если бы в его обвинениях не было доли правды.

– Пола просто не нашла еще правильной линии поведения, – сказал он примирительным тоном. – Она оказалась так далеко от дома, и все здесь сильно отличается от того, к чему она привыкла. Я уверен, что со временем все встанет на свои места. Но я с ней поговорю, Лэдди.

На мгновение ему показалось, что его помощник вот-вот расплачется слезами облегчения, но красивое лицо Лэдди просияло, и он кивнул.

– Спасибо, Хьюго. Я уверен, что, если ты сделаешь это, будет лучше и ей и всем нам.

Целый день Хьюго прокручивал в памяти разговор с Лэдди. Ему было досадно, и он злился, что кто-то осмеливается критиковать Полу, однако в глубине души понимал, что в рассказе Лэдди есть доля правды. Нельзя сказать, что он совсем не замечал, как изменилась атмосфера в демонстрационном зале, какой она стала холодной, несмотря на июльскую жару в Нью-Йорке, и он начинал понимать, что некоторые черты характера Полы, казавшиеся ему милыми слабостями, в глазах других людей выглядели как высокомерие и стремление всеми помыкать.

Как странно, думал он, что девушка из такой простой семьи способна так правдоподобно изображать принцессу королевской крови – странно, но тем не менее это загадочным образом волнует воображение. А то, что она указывает этим сукиным детям, как надо работать, так это просто попытка маленькой девочки изобразить из себя взрослую даму. Но он обещал Лэдди поговорить с Полой, и ему придется это сделать!

Они уже переехали в свое жилище на Семидесятой улице, и тот вечер был одним из немногих, которые они проводили дома. Они спокойно поужинали всякими вкусными холодными закусками, приготовленными недавно нанятой экономкой, и теперь сидели, расслабившись, в саду, доканчивая бутылочку «Моэт э Чандон» и наслаждаясь музыкой Вивальди, доносившейся через распахнутые стеклянные двери.