Дитя каприза

– Для меня ребенок. Он живой. Я его чувствую – вот здесь. – Она прижала руки к животу. – Я понимаю, что пока это всего лишь трепет новой жизни, но я его чувствую. И не смогу жить, зная, что убила его.

– Ой, милая! – Лора-Джо отодвинула стул и села рядом с Салли. – Что же ты собираешься делать?

– Не знаю. Буду надеяться, что Стюарт передумает.

– И ты бы за него пошла… после всего этого? – спросила Лора-Джо.

Салли кивнула. В уголках ее глаз появились слезинки.

– Я все еще люблю его. Считай меня сумасшедшей, но он на самом деле совсем не такой.

– Так я и поверила.

– Просто он был потрясен. Может быть, когда он привыкнет к этой мысли…

Лора-Джо вздохнула. Она не хотела рассказывать Салли, что сама говорила со Стюартом, пытаясь заставить его почувствовать свою ответственность, а он без околичностей сказал ей, чтобы она не совала нос в чужие дела. Нет, Стюарт не передумает. Она посмотрела на бледное осунувшееся лицо Салли, на огромные темные круги под ее глазами. Девушка выглядела так, словно испытывала адские муки.

– Ну что ж, если ты не хочешь делать аборт, пока еще есть время, то займись своим здоровьем, а то Бог знает, что может случиться с тобой и с ребенком. Думаю, тебе следует проконсультироваться у специалиста.

* * *

Месяцы тянулись чередой, и каждый казался таким же кошмарным и нереальным, как предыдущий. Салли продолжала работать, пока могла скрывать свой растущий живот под свободного покроя хлопчатобумажными платьями, хотя он стал заметен только к концу шестого месяца беременности. Ей удалось избежать поездок домой. Ее родители пока ничего не знали о ее состоянии, да она и не хотела ставить их в известность. Лора-Джо организовала ей встречу с сотрудницей социальной службы, и она неохотно согласилась: хочешь не хочешь, а придется быть практичной. Если будешь прятаться и притворяться, что ничего не произойдет, проблема сама по себе не решится.

Сотрудница социальной службы была женщиной средних лет, доброжелательной, деловой, с неопрятными седеющими волосами.

– У вас нет никакой возможности выйти замуж за этого мужчину? – спросила она.

– Никакой, – ответила Салли. Уже несколько недель о Стюарте никто ничего не слышал. После того ужасного вечера, когда она впервые сообщила ему новость, Салли виделась с ним несколько раз, но все было бесполезно. Он дал Салли адрес, где можно было сделать аборт, но когда она наотрез отказалась, он повел себя оскорбительно. А теперь пронесся слух, что он уехал за границу, и Салли поняла, что между ними все кончено. Ей следовало полагаться только на свои силы.

– Итак, намерены ли вы сами растить ребенка или хотите, чтобы его усыновили?

– Я не знаю.

– Что ж, давайте это обсудим. И в том, и в другом случае будут проблемы. Вырастить ребенка одной будет нелегко – я уверена, что вы это знаете. Но усыновление тоже непростой вариант. Множество супружеских пар готовы с радостью усыновить незаконнорожденного ребенка и обеспечить ему хороший дом, и в интересах вашего ребенка это, возможно, было бы наилучшим решением. Но пусть вам не кажется, что отдать его будет легко» Материнское чувство очень сильно.

– Но мне кажется, что у меня нет выбора, не так ли? – сказала Салли.

– А ваша семья не может вас поддержать?

– Я не хочу ехать домой. – Салли не сказала, что родители пребывают в счастливом неведении относительно ее положения.

– В таком случае, я думаю, будет лучше, если роды пройдут в Доме матери и ребенка. Вы сможете оставаться там вместе с ребенком, по крайней мере, в течение первых шести недель. В обществе других девушек, оказавшихся в таком же положении, у вас будет возможность решить, что вы чувствуете к ребенку, когда он уже родится. До тех пор лучше не принимать никакого окончательного решения.

«Шесть недель вместе с ребенком! Я никогда не смогу отдать его, если мне удастся провести с ним целых шесть недель», – подумала Салли и поняла, что, сама того не сознавая, должно быть, уже все решила.

– Это мне тоже не подходит, – сказала она. – Дом матери и ребенка – это что-то очень сложное. Я уж лучше приму решение прямо сейчас. Нельзя ли сделать так, чтобы ребенка усыновили сразу при рождении, чтобы я его даже не увидела?

– Мы не приветствуем такую практику, – сказала сотрудница социальной службы решительным тоном. – С ней связаны определенные неприятности. Вас стало бы мучить чувство вины за то, что вы отказали своему ребенку в элементарной любви, – мне приходилось видеть слишком много девушек, которые после этого в течение многих лет то и дело попадали в психиатрическую лечебницу. Какое бы решение вы ни приняли, вам было бы разумно побыть со своим ребенком по меньшей мере недели две.

Салли тупо кивнула.

– Хорошо. Но я хотела бы, чтобы его усыновили как можно скорее.

Сотрудница посмотрела на нее неодобрительно. «Не говорите потом, что я вас не предупреждала», – казалось, говорило выражение ее лица.

– Я запишу кое-какие данные и передам их в агентство, которое занимается вопросами усыновления. У вас есть какие-нибудь предпочтения в отношении религии?