Дитя любви

Однако, когда он посмотрел на меня с этой коварной улыбкой, в душе у меня зародился страх. Но я должна была надеяться, что он все-таки забыл, и хотела предложить вернуться в Эверсли раньше, чем мы намеревались.

Наконец, я смогла кое-как ходить, правда, осторожно. Харриет сочла, что посещение театра будет для меня не слишком утомительно, и мы заказали билеты.

Мне показалось это хорошей мыслью, и я обрадовалась, что смогу немного развеяться. Больше о Бомонте Гранвиле я не заговаривала, и вроде бы тот случай все уже забыли.

Как это всегда волнующе — побывать в театре, особенно с Харриет, которая так много знала о нем и когда-то сама играла на сцене. Ставили пьесу Томаса Уичерли «Деревенская жена». Даже сама Харриет никогда ее не видела, и я почувствовала, что мое настроение постепенно начинает подниматься.

Мы заказали ложу рядом со сценой. Карлотта трещала без умолку, то и дело спрашивая Харриет обо всем. Харриет это нравилось, хотя она призналась, что слишком засиделась в деревне.

— Мы должны почаще наведываться в город, Грегори! — сказала она.

— Да, да, пожалуйста! — воскликнула Карлотта. В воздухе стоял аромат апельсинов. Он смешивался с ароматами духов и гораздо менее приятными запахами человеческого тела. Все это было частью невероятного, но очень увлекательного мира театра. Девушки, разносящие фрукты, предлагали их молодым мужчинам, сидящим в партере, которые, очевидно, пытались изображать из себя знатоков, хотя и не очень успешно, и которые, несомненно, пришли сюда, чтобы завести новые знакомства. Из зала доносились хихиканье и другой шум, характерный для подобных мест, пока в одну из лож не вошла элегантная леди в маске, сопровождаемая щегольски одетым джентльменом. На некоторое время воцарилась тишина: все с любопытством изучали ее.

Вскоре началась пьеса. Она была очень забавной и немного развеяла мое мрачное настроение, в котором я пребывала после встречи с Бомонтом Гранвилем. «Может, я все преувеличила?» — сказала я себе. Я уже была не той маленькой девочкой, на которую он когда-то «положил глаз». Более того, он не сделал ни одной попытки вновь завязать знакомство. Виноват был первый шок, который расстроил меня и из-за которого — и все по глупой случайности — я решила, что нам грозит несчастье.

Но вдруг я заметила, что внимание Карлотты приковано вовсе не к сцене: она глядела на ложу напротив, которая незадолго до этого еще пустовала. Теперь она была занята. Сначала я решила, что это мне кажется: ведь я постоянно думала о нем. Но нет, потом не осталось никаких сомнений: конечно же, это был Бомонт Гранвиль! Он опоздал на пьесу, а теперь улыбался Карлотте! Мои страхи разом усилились. Выглядел он поразительно красиво, одетый по самой последней моде. Его камзол, сшитый из плотного шелка, спереди был вышит тесьмой, а пуговицы были похожи на маленькие рубины. Он носил один из самых модных париков: сейчас в них ходили все знатные люди Лондона. Парик был тщательно завит и напудрен, локоны тяжело падали на плечи, почти закрывая собой элегантный белый шелковый шарф. Его светский вид и тонкое лицо показывали всем, что у этого мужчины мало найдется соперников в благосклонности дам, но я бы предпочла самого уродливого человека в мире этому утонченному джентльмену! Я взглянула на Харриет. Она тоже его заметила, на губах у нее играла легкая улыбка. И внезапно я все поняла: они сообщили Гранвилю, что мы едем в театр, и он приехал сюда специально, чтобы немного помучить меня — он прекрасно знал об этом — и чтобы позабавиться этой, как ему казалось, весьма пикантной ситуацией!

Я заставила себя вновь обратиться к сцене, но замечала тайные взгляды, которые «летали» между нашими ложами. Я не подала и виду — по крайней мере, я так надеялась, — что заметила Гранвиля. Я старалась смотреть только на сцену и притворялась, что мое внимание полностью поглощено пьесой, но, спроси у меня кто-нибудь, о чем там идет речь, я бы не смогла ответить.

После первого акта он зашел к нам.

— Какой приятный сюрприз! — Гранвиль склонился к нашим рукам: его манеры очень подходили его внешности.

По взгляду, которым он обменялся с Карлоттой, я поняла, что это не такая уж и неожиданность — между ними существовал сговор! «О, Боже, — подумала я, — что же это означает?"

— Я надеюсь, — говорил он тем временем, — что вы поужинаете со мной после пьесы?

— Какая замечательная идея! — воскликнула Карлотта.

— Да, это было бы очень хорошо, — согласилась Харриет. — Как это мило с вашей стороны! Но после пьесы человек всегда должен ужинать в хорошей компании: одно из главных удовольствий театра — это потом обсудить пьесу! Вы согласны?

— Всем сердцем! — ответил Бомонт Гранвиль. — Мы поужинаем у меня, или вы предпочтете другое место?

— К сожалению, думаю, нам придется отклонить это любезное предложение! — сказала я.

Они разом посмотрели на меня. Он выглядел искренне огорченным, хотя я видела, что он от всей души забавляется происходящим.

— Это мой первый выезд, — настаивала я, — и я в самом деле чувствую…