Дитя мертвых Богов

— Ваше Святейшество, — с поклоном начал монах, — простите меня за вторжение, но брата Риса спрашивают двое гостей. Один из них — кендер, и он, мне кажется, очень рвется поговорить с нашим братом.

— Мы с тобой уже закончили, верно, брат? — сказал Аббат, поднимаясь. — Или я еще что-то могу для тебя сделать?

— Вы дали мне все, о чем я просил, и даже больше, Ваше Святейшество! — горячо воскликнул Рис. — Мне остается лишь попросить у вас пожелать нам успеха на нашем нелегком пути.

— С радостью, — ответил Аббат. — Благословляю тебя от своего имени и от имени Маджере. Так ты будешь искать Валтониса? — спросил он, когда Рис собрался уходить.

— Я не знаю, Ваше Святейшество, — засомневался монах. — Мне нужно подумать о двух жизнях — о жизни Валтониса и Мины. Боюсь, что последствия этой встречи будут ужасны для обоих.

— Выбор за тобой, брат, — серьезно заметил Аббат, — но помни старую пословицу: «Волков бояться — в лес не ходить».

Глава 6

Паслена, Мину и Атту провел в Храм Маджере один из монахов, поприветствовав их с церемонной вежливостью. Каждого посетителя встречали в Храме Маджере вежливо, никого не отправляли прочь. Служители лишь просили гостей не разговаривать громко, дабы не отвлекать посвященных от медитаций. Сами монахи изъяснялись тихими, приглушенными голосами. Посетителей, нарушающих тишину и порядок, вежливо просили удалиться. Здесь редко возникали проблемы — каждый, кто ступал на территорию Храма, где царило благословенное спокойствие, сам ощущал безмятежность и покой. Сюда пускали даже кендеров, что порадовало Паслена.

— Кендеров обычно отовсюду гонят, — объяснил он служителю.

— Вам что-нибудь нужно? — осведомился тот.

— Только наш друг, Рис, — ответил Паслен. — Мы договорились встретиться с ним здесь. — Он искоса взглянул на Мину и многозначительным тоном добавил: — Я бы очень попросил тебя поторопить его.

— Брат Рис беседует с Его Святейшеством, — сообщил монах. — Но я скажу ему, что вы пришли. А пока не желаете ли вы что-нибудь выпить или съесть?

— Нет, благодарю тебя, брат, я только что позавтракал. Ну, может быть, разве что немножко, — согласился Паслен.

Мина молча покачала головой. Казалось, она внезапно смутилась — стояла потупив глаза и украдкой бросала вокруг себя взгляды из-под полуопущенных век. Она была умыта, причесана, в аккуратном нарядном платье с узкими длинными рукавами и перламутровыми пуговицами на спине. Она выглядела точь-в-точь как скромная дочка какого-нибудь торговца, хотя нисколько не притворялась. Своими выходками в гостинице и по дороге в Храм она чуть не свела Паслена с ума.

Мине наскучило печь хлеб, и Лаура отослала ее на улицу играть. Выйдя из гостиницы, девочка принялась вертеться вокруг стражников, затем вскарабкалась по лестнице на ветви дерева, вынудив Паслена и двух солдат лезть за ней. Когда она снова оказалась на земле и они с кендером продолжили путь, Мина начала наступать своему спутнику на пятки, пытаясь застать его врасплох, и показала ему язык, когда он отчитал ее за это.

Вскоре ей надоело дразнить Паслена, и она принялась за Атту, таская ее за хвост и дергая за уши, пока собака не потеряла терпение и не цапнула девчонку. Зубы лишь немного задели кожу, но Мина завизжала, как будто на нее напала стая волков, отчего все прохожие остановились и уставились на нее. Она стащила с тележки яблоко, свалив все на Паслена, которого постигло возмездие от старой леди, удивительно проворной для своего возраста и обладавшей удивительно костлявыми кулаками. Паслен все еще потирал голову, ноющую после этого эпизода. К тому моменту, когда они добрались до Храма, он лишился последних сил и едва мог дождаться Риса, чтобы передать ему Мину.

Монах провел их в часть Храма, известную как терраса, — это было нечто вроде «крытого открытого сада», как определил его кендер. Терраса была длинной и узкой, ее обрамляли каменные колонны, сюда свободно поступал свежий воздух и лился солнечный свет. В центре сада находился фонтан из полированного камня, в котором успокаивающе журчала чистая вода. Вокруг фонтана располагались каменные скамьи.

Служитель принес Паслену свежевыпеченного хлеба и фруктов и сообщил, что Рис скоро придет. Паслен велел Мине сесть и вести себя прилично, и, к его изумлению, она повиновалась. Девочка присела на краешек скамьи и огляделась, рассматривая воду, льющуюся по камням, колокольчики, издававшие приглушенный звон, кружевные тени на полу, журавля, важно вышагивавшего среди полевых цветов. Она начала было стучать пяткой по скамье, но остановилась сама, прежде чем Паслен успел открыть рот, чтобы сделать ей выговор.