Дитя Ойкумены

Водитель – лейтенант-ларгитасец из службы безопасности Комиссии – вел мобиль слишком медленно. Машина сонной улиткой тащилась по кривым улочкам Эскалоны. «Быстрее! – молча умолял Гюйс. – Там же дети…» Лейтенант не реагировал. Ментальные блоки вновь окружили мозг Гюйса, словно стены камеры, не позволяя просьбе – мольбе – приказу вырваться наружу.

Их с доктором вообще не хотели брать.

– Девочкам нужна помощь! – заорал Гюйс на Паука, еле удерживаясь от рукоприкладства. – Срочная помощь! Ты что, идиот?!

Координатор молчал.

– Сперва их спасете вы, а потом мы. Заприте нас здесь, иначе мы пойдем в храм сами…

Координатор глядел сквозь него, словно Гюйс был стеклянный.

– Снаряжение, – распорядился Паук. – На четверых.

Запакованный в уникомб, Гюйс мгновенно вспотел. Броня, камуфляж-мимикрант, генератор защитного поля. Системы слежения, связь… Чем еще напичкали это чудо техники?

– Климатизатор на левом запястье, – подсказал Скунс.

С настройками Гюйс разобрался за минуту. Стало легче.

– Приехали. Дальше – пешком. Выходим.

Горбатая брусчатка мостовой. Тротуары вдоль стен выложены темно-розовой плиткой. Над головами нависают гроздья балконов, карнизов, эркеров. Держатся на честном слове. Того и гляди, обрушатся, погребут под собой. Вокруг – ни души. Не иначе, Паук постарался, чтоб под ногами не путались. Как это ему удалось? Надоумил местных стражников устроить облаву?

– Идете до конца улицы, – раздался в переговорнике голос координатора. – Там останавливаетесь. Я кое-что засек со спутника. Сейчас проверю. Ждите.

Гюйсу живо представился Паук, перед которым зависли шеренги вирт-дисплеев. На каждом – данные со спутников, зондов, камер слежения. Существуй Бог Информации, он был бы Пауком.

Поравнявшись с угловым домом, Скунс вскинул руку. Все замерли. Скунс что-то шморгнул в переговорник.

– Два наблюдателя, – отозвался Паук. – Даю ориентиры.

Ориентиры получили только Скунс с Грушей. Просвещать цивильных «шпаков» координатор счел излишним.

– Работаем, – бросил Скунс. – Груша, твой – ближний. Любишь ближнего?

И, обернувшись к доктору с Гюйсом:

– Ждать здесь.

Оба бойца включили режим мимикрии. Гюйс впервые увидел, как это работает. Скунс с Грушей размазались в пространстве, сделались рябью на воде, игрой бликов… Все, исчезли. Чтобы вскоре материализоваться на прежнем месте. Засада? – с тревогой подумал Гюйс.

– Чисто, – сказал Скунс. – За мной.

И Гюйс не стал ни о чем спрашивать.

Пустынная площадь. Неработающий фонтан в центре. Храм, знакомый до мелочей по снимкам и ворованной энграмме, высится скелетом исполинского ящера. Нет, к храму они не пошли. Пересекли площадь по краю, держась у стен домов; остановились под облупленной аркой, что вела во внутренний двор. Из дыры в нижней части арки торчали чьи-то ноги в мягких спортивных туфлях. В дыре пищали крысы.

Ноги не шевелились.

– Запасной вход, – Груша махнул рукой в глубь двора.

– Второй, – Скунс мотнул головой влево. – Разделяемся?

– Угу, – филином ухнул по дальней связи Паук. – Пока всё чисто.

– Ты идешь с ним, – Скунс указал доктору на Грушу. – Контрольное время – две минуты. Заходим синхронно.

Гюйс потянулся к доктору, запросил контакт. Патрик, я повешу тебе «репей». Хорошо? Хочу видеть, что там у вас. Вешай, согласился Клайзенау.

– Вперед!

На ходу Гюйс оглянулся. Со спины Груша и Клайзенау – в уникомбах, одинакового телосложения – выглядели близнецами. Для проверки «репья» Гюйс на миг воспользовался зрением доктора. Связь держалась хорошо. Только изображение поступало черно-белое.

– Не отставать. Дистанция – три шага.

– Понял, – еле слышно ответил Гюйс.

– Не разговаривать.

– Понял.

По спине ползли струйки пота.

– Что бы я ни делал – не вмешиваться.

– Понял.

– Будешь играть в героя – уложу баиньки.

– Понял.

– Включи мимикрию.

Гюйс крутанул по часовой стрелке браслет на правом манжете. Так ему показывал Паук. Рука, на которую он пялился, расплылась, замерцала… Подняв ладонь к лицу, Гюйс сжал пальцы в кулак. Но различил лишь стеклистое марево, и то с трудом.

– Стоп.

Он едва не налетел на Скунса. Сейчас Гюйс не видел бойца; скорее, угадывал его местонахождение. Торопливо шагнул назад, соблюдая дистанцию. Три шага; три проклятых, бесконечно трудных шага… Больше всего на свете Фердинанд Гюйс желал оказаться как можно дальше от злополучного храма, террористов и Скунса. Три шага? – три парсека! Но кроме них с доктором, никто здесь не знал, что такое ожог психики при контакте с дубль-контуром нервной системы энергета. И ни у кого, даже в самой продвинутой аптечке, не было нужных мазей и припарок.

Впереди темнел зев парадного. С бронзовой ручки скалилась морда хищника.

– Над дверью камера, – сообщил Паук.

– Вижу.

Гюйс вгляделся в узор трещин штукатурки и ничего не увидел.

– GK-17-mini, брамайнский хлам. Оптический диапазон. Вас они не видят.

– Хорошо.

– Вторая дверь заперта.

– Сканирую замок.

Марево втекло в подъезд, размазавшись по второй двери.

– Две контрольки и сигналка. Обесточиваю.

Щелчок, и дверь открылась.

– За мной. Быстро!

В ответ издалека донесся глухой удар колокола.