Дитя платонической любви

– Мам, я ее и не искал! Мы просто убирали территорию с Васей. Вася – это мой напарник. Ну а потом ненадолго отлучились, приходим, а она уже на носилках с мусором. Вася меня Дусей назвал, а она давай потешаться. Вот и пришлось приструнить – сказать, что я для нее Филин Евдоким Петрович. Она, видно, обиделась и со злости в тот же день родила. А чтобы мне жизнь медом не казалась, всем нашим сообщила, что я отец.

У Олимпиады Петровны от такого сообщения даже руки опустились, и Душенька с визгом грохнулась на пол.

– Она что – с ума спятила? А как же настоящий отец?

– Они с ним как раз поссорились. Она ему тоже насолить хотела. Он мне сам рассказал. А я сначала злился, а потом решил – когда еще у меня самого дети появятся, а здесь уже все готовое, ну и…

– Ага, узнаю сына Дусю! Тебя все время на готовенькое тянуло.

– Ну и вот. Уже хотел в понедельник о выписке говорить…

– Я уже и пеленки купила…

– …А мне говорят, что ночью за Радько, ее Ириной Алексеевной звать, пришли какие-то санитары, их медсестра привела, и утащили в реанимацию. Сонную. Конечно, ни в какой реанимации ее не было. И самое главное – когда стали детей к кормлению готовить, на месте моей дочери оказалась кукла.

– А дочь где?

– Нет ее! Не нашли!

– А может быть, и не искали? – нахмурилась мамаша. – Допустим такую ситуацию: взяла, к примеру, нерадивая мамаша сыночка и пошла прогуляться. А потом смотрит – батюшки! А это и не ее ребенок-то! И вовсе даже девочка! А у них уже все куплено для мальчика, и муж девочку никак не желает! Ну она и бросила ребенка где попало!

Дусик только уныло отмахнулся.

– Да ну…

– Или вот так! Захотела мамаша дочку, а у нее как на грех только сыновья рождаются! Ну она и совершила обмен!

– А где тогда ее мальчик?

– Ну… она, допустим, его знакомой подарила… А чего? Очень хороший подарок, я считаю. Конечно, немножко некрасиво…

– Прямо скажем, криминально! – скривился Дуся. – Не подходит твоя идея. Ты вот лучше вспомни, что там Валенсия говорила?

– Ладно, вспомню, только мою версию тоже куда-нибудь запиши. И не зови эту Вальку Валенсией! – вспылила маменька прошлой обидой. – И нечего вспоминать! И ничего они путного сказать не могут, только про индюков читают!

– Нет, мам, она говорила, что Радько с девочкой могли выкрасть из-за выкупа. Ведь люди знают, что мы богаты.

Олимпиада Петровна подумала секундочку, а потом подвела итог:

– Ну если так… Дуся, немедленно иди и подай объявление в газету, что никаких денег мы платить не станем! Это где ж такую прорву деньжищ взять?!

– Какую прорву? Еще же никто не звонил, не требовали…

– Вот! А если из-за выкупа, то почему не звонили? – обрадовалась Олимпиада Петровна. – Нет, Дуся. Я так думаю – надо тебе самому этих родственниц искать. А то и правда, от тебя все невесты сбегать станут. Кстати, Люсенька что-то долго не звонила. И Сонечка тоже… Они уже начинают от тебя сбегать! Соня и вовсе уже замуж отправилась. Думай!

– Я думаю. Ты мне все время мешаешь! Вот сегодня мне что-то Танечка хотела сказать, а ты на нее накинулась, и она убежала!

– У нее были похотливые глаза, ничего нужного она бы не сказала, – поддернула губки к носу матушка. – А вот в отдел кадров тебе нужно наведаться. Про санитаров вызнать. И про медсестру.

– Да ничего не знают в отделе кадров. Не наши они были, – уныло вздохнул Дуся.

– А я говорю – сходи! Ну никакого послушания!

– Не наши, поверь мне на слово. Я уже давно к нашим девчонкам приглядывался, вот прямо как только с финансами окреп, так и стал примеряться – кого же в супружницы избрать. А выбрать не могу! Они все… хорошие. И красивые! И за модой следят, между прочим! А соседка Радько сказала, что у той медсестры халат немодный был! У нас никто в немодном не ходит, девчонки давно все халатики по себе ушили! И такие коротюсенькие сделали… Мама, а вот почему ты себе мини-халатик… Нет, маманя, ходи в длинном, тебе по технике безопасности нельзя носить мини – люди будут гибнуть…

Маменька щедро отвесила оплеуху.

– У меня уже есть! Я купила!

– Так у тебя же ноги!.. Да! Кстати, у той медсестры тоже ноги кривые были, – вспомнил Дуся, глянув на мамашины конечности. – Не наша она. И про санитаров я спрашивал…

Маменька снова задумалась.

– А сторож? – вдруг спросила она. – Он у вас чем ночью занимается? Почему у него тянут из-под носа все что ни попадя?! Целую мамашу уволокли, а хватились только утром!

– Со сторожем тоже поговорю.

Матушка тут же притащила откуда-то старенькую тетрадь с жирным пятном на обложке и погрызенный карандаш.

– Запиши! Значит, поговорить со сторожем, с отделом кадров, потом еще запиши: купить маме новый журнал мод и выгулять Душечку, – диктовала Олимпиада Петровна.

– Мам! Ну это-то здесь зачем?!

– Чтоб не забыл! Записал? А теперь спать. Мне завтра надо хорошо выглядеть… – зашлепала себя по щекам маменька. – Пойду знакомиться с новой родней – с родителями твоей Ирины… Алексеевны. Их надо чем-то огорошить. Тогда они с перепугу не станут отпираться… Дуся, как ты думаешь, если я украшу прическу веточкой бальзамина, это будет мне к лицу?