Дитя платонической любви

Дуся растянулся на своей кровати и уже приготовился к просмотру сновидений, когда в двери кто-то требовательно зазвонил. Из матушкиной спальни тут же раздался оглушительный храп – дама ясно давала понять, что она глубоко отдыхает и вставать к гостям не намерена. Дуся тоже не реагировал. Только мерзкая терьериха залилась пронзительным радостным лаем. Если перевести ее восторг на обычный человеческий язык, это, вероятно, означало: «Звоните смелее, все дома и ждут только вас! Господи, какое счастье, что вы додумались прийти именно сейчас! Хозяева как раз совершенно свободны!» Наверно, гости понимали собачий язык, потому что звонили не переставая.

– А чтоб вас разорвало! – не выдержала Олимпиада Петровна и поплелась к дверям.

– Дуся! – раздался через минуту ее испуганный визг. – Дуся! Иди немедленно сюда! Похоже, тебе за твою геройскую ночь принесли орден!

Пришлось расстаться со сном и вылезти из постели. Когда Дуся, щеголяя широченными трусами в мелкий цветочек, появился в прихожей, он чуть было сам не завизжал – на пороге стояла медсестра Танечка с двумя неподъемными чемоданами и размазывала по щекам тушь.

– Вот, Дуся… она к тебе… жить, – выдохнула Олимпиада Петровна и понеслась в кухню пить валерианку.

– Ах, Евдоким!.. – рухнула на грудь Дуси сослуживица и мелко затряслась от рыданий. – Ах, ради бога, не гоните меня, дайте только высказаться!

– Танечка… а ты не можешь высказаться… часика через три? У нас тут тихий час с матушкой образовался…

– И вы будете спокойно спать, зная, что я торчу вот тут, рядышком, за дверью на чемоданах? – не поверила медсестра.

Дуся бы спал. И спокойно, а вот теперь придется как-то развлекать гостю, убеждать ее съехать в общежитие, а глаза просто склеивались. А девушка между тем уверенно продвигалась в комнату.

– Ах, Евдоким, не наговаривайте на себя! Я знаю – вы честный, благородный человек…

– Таня… – побледнев, предупредил Дуся. – Если и ты сейчас скажешь, что я отец твоего ребенка…

– Хам! – рявкнула девушка и звонко щелкнула наглеца по небритой щеке. – Я совсем не это хотела! Просто меня выгнали из дома. Вот так взяли и выгнали! А идти мне совершенно некуда. Ну просто хоть под забор! Вот я и решилась… Поймите, мне нелегко далось такое решение, но… ах… – и девушка возобновила рыдания.

На самом деле все объяснялось куда проще. Две подруги – Танечка и Юленька – давно не могли поделить состоятельного жениха Дусю. Нет, у них даже зародились настоящие чувства! И тем обиднее было Татьяне, когда она увидела, что ее подруга Юленька оказалась удачливее и продвигается к загсу семимильными шагами. Татьяна решила бороться за свою судьбу, собрала чемоданы и заявилась к Филиным в образе несчастной изгнанницы. Что-то такое Дуся предполагал и яростно сопротивлялся, однако выставить девушку оказалось не так просто.

– Дуся, прости, можно я тебя буду так называть, раз уж мы все равно будем жить вместе, – уже перестала рыдать Танечка и уверенно расставляла чемоданы. – Дуся, я считаю, что мы можем поселиться в этой комнате, а мамаша… Простите, можно я вас так буду называть, раз уж мы…

– Позвольте вам не позволить! – вскипела вдруг Олимпиада Петровна. Она только что остограммилась валерианкой и чувствовала себя довольно уверенно. – С каких это пор квартирантки стали называть хозяйку мамашей?

– Ой, ну какая же квартирантка… – интригующе улыбалась Танечка. – Вы же должны понимать…

– Что я должна понимать? Что вам неловко жить в одной квартире с посторонним мужчиной? Так я понимаю! Но для этого вовсе не обязательно бежать за этого мужчину замуж! Достаточно только снять другую комнату. Подождите-подождите, милочка, не распахивайте свои баулы, вам еще их нести.

– Вы выставите меня за двери?! – ужаснулась Танечка и на всякий случай быстренько приготовила слезу.

– Нет, что вы! Мы же не звери! Дуся, иди пока угости девушку плюшками, а я тут…

Дуся знал – мать не подведет, к выбору невестки она подходила даже ответственнее сына.

– Таня, пойдем булки есть, – толкал он на кухню упирающуюся медсестру. – Ну чего тормозишь? Тебя же из твоего дома выгнали! Или накормили на посошок?

Не успела Татьяна засунуть в рот первую булку, а уж в дверях появилась Олимпиада Петровна.

– Деточка! Собирайся. Я нашла тебе комнату на Енисейском тракте. Замечательная квартира! Экологически безопасная, чистый воздух, рядом лес, все удобства! Правда, эти удобства во дворе, зато прекрасный вид из окна. Одна моя знакомая сдает и берет сущие копейки.

– Где вы сказали? – поперхнулась девушка. – На Енисейском тракте? Это как же я до работы добираться буду?

– Ну тут уж выбирать не приходится, – горько вздохнул Дуся и ухватился за чемоданы.

– Постойте, а булки? – цеплялась за соломинку Танечка. – Сами угощали, а теперь… прямо изо рта… Вот не думала я, что вы, Евдоким… Давайте попьем чайку, нам ведь некуда торопиться.

Танечка потом об этом сама же пожалела. Дело в том, что ровно через минуту после того, как все уселись чаевничать, позвонила Юля.

– Дуся, тебя! – крикнула Олимпиада Петровна из прихожей.

– Скажите, что его нет! – распорядилась гостья.