Дитя подвала

«Я иду сдавать собственного мужа, – подумала она в каком-то тягостном ступоре. – Потому что я знаю, кто он на самом деле. Невозможно столько лет вести двойную жизнь и оставаться при этом незамеченным. Он уезжал на несколько дней, а когда возвращался, от него пахло кровью и смертью. Я видела кровь на его руках, его одежда был в крови, его обувь была в крови. По ночам я слышала его разговоры о несчастных, которых он увозил в какую-то глухомань. Я слышала о пытках. Я видела драгоценности и чужие паспорта, которые он однажды забыл вовремя спрятать… Я знаю, что он делал с Артуром, собственным сыном…»

Ольга открыла глаза. Мысли о сыне были равносильны ледяному душу, отрезвляюще-жгучему.

– А как же Артур? – дрогнувшим голосом спросила она. – Мама, как же Артур? Он ведь…

Ее вдруг охватил безотчетный страх. Размытые тени проносились мимо ее застывшего лица, словно кадры непередаваемого кошмара.

Артур.

Боже, нет…

– Мама? – всхлипнула Ольга. – Мама, не оставляй меня. Мне… очень страшно!

Однако мать хранила глухое безмолвие.

– Почему ты молчишь?!

Уголки глаз вновь повлажнели от слез. В голове начала пульсировать тупая боль, словно в голове заработал насос, выкачивая поступающую в мозг кровь.

– Почему? Где ты, ма…

Она вздрогнула, услышав, как в прихожей послышалась какая-то возня.

«Бежать».

Это были не слова мамы. Это была ее собственная мысль, остро отточенным лезвием разрыхляя мозг.

«Беги! – внезапно закричала мама. – Беги, потому что это он!»

Однако вместо того чтобы лезть в окно, Ольга медленно развернулась и на негнущихся ногах двинулась в прихожую. Костлявые пальцы страха тащили ее в спасительный обморок, но усилием воли она заставила себя держаться.

«Это не он. Это Артур», – попыталась успокоить Ольга сама себя.

– Артур? Сынок? – прошелестела она, смахивая со лба прозрачные бусины пота. – Нам нужно поговорить, сынок. Нам…

Она осеклась, услышав, как снаружи кто-то тихо рассмеялся.

А когда дверь распахнулась, истошно закричала.

Часть V

Нет пытки хуже, чем одиночество…

Н. Абгарян

Артур понуро брел по улице, пиная измятую банку из-под «колы». Осторожно потрогал опухший глаз, под которым налился лиловый синяк.

– Что за непруха, – хмуро проговорил он вполголоса, наподдав по банке ногой. С дребезжащим звуком она влетела в бордюр и, отскочив от него, с плеском упала в лужу.

«Думаешь, я не ударю по тебе?» – мысленно ухмыльнулся он, войдя в лужу. Мутная вода с разводами бензина тут же намочила его белые кроссовки. Нога молодого человека уже была готова опуститься на жестяную банку, как в кармане запищал мобильник. Артур извлек телефон, вглядываясь в дисплей.

На нем лаконично мерцало:

«Отец».

Лицо парня закаменело.

– Але? – осторожно произнес он, приложив сотовый к уху.

– Привет, Арчи, – раздался до боли знакомый голос.

– Привет.

– Ты не забыл, какой сегодня день?

Артур наморщил лоб, продолжая стоять в луже. Прохожие, шагающие мимо, бросали на него недоуменные взгляды.

– Кажется, ты хотел поехать на рыбалку, – наконец выдавил из себя Артур.

– Не я, а мы, – с усмешкой поправил его отец.

– Мы, – тупо повторил Артур. – Конечно. Рыбалка – это здорово.

– Ты где сейчас?

Парень оглянулся, уткнувшись на табличку с названием улицы, пришпиленную к кирпичной стене дома.

– На Юбилейной, дом 16, – сообщил он.

– Я заберу тебя минут через пять-семь, – отозвался Малышев и тут же отключился.

Артур с унылым видом убрал телефон.

«Нужна мне это рыбалка, как зайцу стоп-кран», – угрюмо подумал он. С ожесточением посмотрел на измятую банку, словно эта деформированная жестянка была виновна во всех смертных грехах, затем резко ударил ногой, впечатывая ее в асфальт. Булькнули брызги, и его светло-голубые джинсы мгновенно запятнали темные пятнышки. Артур внезапно улыбнулся.

Он вышел на сухое место, застыв как каменное изваяние.

Теперь он будет ждать отца. Если тот сказал «пять-семь» минут, то так оно и будет.

Сергей приехал через шесть минут после звонка.

– Залазь, – бросил он, разблокировав двери.

Артур шмыгнул на переднее сиденье.

– Чего это с тобой? – спросил Малышев, мельком глянув на сына. Под правым глазом «фонарь», щека и подбородок расцарапаны, лицо хмурое и осунувшееся.

– Да так, – нехотя ответил Артур, глядя в окно. – С одними придурками повздорил…

– А подробней? – не отставал отец.

Артур вздохнул, собирая воедино хаотично пляшущие мысли. Откровенничать не хотелось, но по своему опыту он знал, что от отца лучше ничего не скрывать.

– Я к Лешке Язову ходил, лекции забирал.

Ну и…

– Погоди, – перебил его Малышев. – Ты свои лекции забирал?

Артур кивнул.

– Он по ним готовился к сессии, – добавил он.

– Почему этот засранец сам не ходил на лекции? – задал вопрос Малышев.

– Я его не спрашивал.

– А следовало бы. Ладно, хрен с ним, с прогулами. Но в любом случае этот твой Лешка должен был сам принести твои лекции, – отчеканил Сергей. – Не позволяй так с собой обращаться, иначе все будут об тебя ноги вытирать. Что дальше?