Дитя порока (ЛП)

Отступив от нее, я направился к столу и сел за него, сомневаясь, стоит ли ложиться спать, пока в моей комнате находится маниакальное создание. Она промаршировала к кровати, бросила сумочку на пол и полностью разделась. Схватив одеяло, Айви отбросила осколки вазы в сторону и забралась на постель. Когда я закрыл глаза, расслабившись в кресле, безумная девка решила сказать свое слово.

— Ты бы и меня убил? — прошептала она.

— Неразумно спрашивать об этом прямо сейчас.

Я ожидал, что она снова слетит с катушек, но Айви просто лежала на месте.

— Если бы я не была нужна для исполнения твоего плана, ты бы женился на Клариссе. Однако ты так сильно хочешь выиграть, что, скорее, станешь придерживаться своего плана и убьешь ее... потому, что на счет меня? Что произойдет, когда я стану не полезна для твоего плана? Что случится, если тебе потребуется другая женщина для поддержки? Закончу ли и я трупом? Я слышала, твой дядя Нил... убил свою жену, так что...

— Жена дяди Нила предала семью. Как я и говорил, из-за нее чуть ли не умерли все. Он поставил семью выше нее. И по ее вине он сделал данный выбор, — перебил я до того, как она бы могла взбесить меня до чертиков.

— Ладно, но...

— Никаких но. Я женился на тебе. Выбрал тебя... Я знал, что это продлится до моей смерти. И когда Кларисса появилась на моем горизонте, я сказал ей, что никогда не женюсь на ней. Что никогда ее не полюблю. Она смела надеяться, что каким-то образом я увижу свет и влюблюсь. Однако я человек слова. И всегда им был.

— Гангстер с изысканностью и моралью.

— Если бы знал, что ты станешь повторять это, то выразился бы более хитроумно, — зевнул я.

Она усмехнулась.

— А каково твое слово на мой счет?

Она же это не серьезно.

Встав с кресла, я подошел к кровати. Она уставилась на меня снизу-вверх, я на нее сверху-вниз, пока не нагнулся, не поднял ее на руки, не лег на спину и не усадил ее верхом на себя.

— Когда я надевал кольцо тебе на палец, то моими словами были следующие: этим кольцом я отдаю свою жизнь тебе, в горе и радости, в болезни и здравии. Это символ моей вечной любви, вечной дружбы и обещания всех моих последующих дней. Физическое напоминание нашего внутреннего единства. Я отказываюсь от всех и выбираю тебя, пока смерть не разлучит нас.

Она подняла руку вверх, чтобы мы могли взглянуть на кольцо.

— Это не считается, если является ложью.

— Где тут ложь?

— Когда ты говоришь «моей вечной любви и вечной дружбы»... когда это ты успел в меню влюбиться? И когда мы стали друзьями?

Из всех женщин мира... Вздохнув, я закрыл глаза.

— Айви... никто не займет твое место рядом со мной. Я не откажусь от тебя, и ради бога, заткнись и дай поспать.

АЙВИ

И на этом он уснул, обнимая меня.

— И кто сказал, что ты не романтик? — прошептала я тихо.

Закрыв глаза... я ощутила знакомое чувство в груди. То, что не чувствовала уже очень давно.

Переместившись в его объятиях, я взглянула на Итана. Он казался таким нежным, когда спал. Эти длинные ресницы и слегка спутанные волосы. Будто у него не было забот в этом мире. Даже несмотря на то, что его сердце находилось прямо у меня в руках. Опустив голову ему на грудь, я закрыла глаза. Он не осознавал, насколько пугает... осознание, что твой жизненный путь соединен с другим человеком, и этот человек без зазрений совести избавляется от неполезных ему людей.

Но я ему верила.

Или, по крайней мере, хотела верить.

А что мне оставалось? Сомневаться, и в результате получить еще больше боли. Нет, я устала от боли.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТЬ

Так быстро и на вечные времена, у них установилась душевная близость.

Ф. Скотт Фицджеральд

ИТАН

БИП.

БИП.

БИП.

— Заткни его, — прошептала она, но так как находилась поверх меня, то ее губы двигались напротив моей кожи с каждым сказанным словом. Это, вдобавок к ощущению ее обнаженного прижатого ко мне тела, никак не помогало моему члену, с каждым ее движением он становился все тверже.

БИП.

— Аррр, — заскулила она и затем надулась, приподняв голову и уперев подбородок в мою грудь. — Твой телефон.

— Ты прижала меня к кровати, — ответил я и затем взглянул на другую сторону кровати, туда, где лежал мой телефон.

Вздохнув, она села, то ли забыв, что голая, то ли не заботясь об этом, и устроившись верхом на моей талии, потянулась за телефоном, позволяя мне наблюдать, как в процессе приподнялась ее грудь. Убрав спутанные волосы за уши, Айви наклонилась, и я знал, что так она намеренно меня заманивает.

— Аааа, — ахнула она, когда я прикусил ее сосок. Облизывая и посасывая, я сжал ее грудь обеими руками, и она слегка подпрыгнула. — Ох...

Я не остановился, переместившись ко второму соску. Наблюдая за тем, как они меняют цвет от розового до красного, чем сильнее кусаю и сосу. Тогда как она начала стонать.

БИП.

БИП.

Отпустив ее грудь и убрав руки, я сел и забрал у нее телефон.

— Что такое?