Дитя порока

— Кажется, вы – хороший адвокат. А это значит, я определенно не могу вас себе позволить, — произнесла я, присаживаясь перед ним. — Вы уверены, что пришли к тому человеку?

— Айви О'Даворен, родилась четвертого июля, приговорена к двадцати пяти годам за кражу автотранспорта, нападение при отягчающих обстоятельствах и применение огнестрельного оружия? Нос в веснушках, голубые глаза, Айви О'Даворен.

Я улыбнулась.

— Вы выдумали последнюю часть. Уверена, этого нет в моем деле.

— Нет, но могло бы быть. На самом деле, если хотите, там может появиться графа о том, что Айви О'Даворен выпустили за хорошее поведение. Или что ваши убеждения кардинально изменились...

— Вам говорили, что вы немного подозрительный?

Он кивнул.

— Да. Так что же допишут в ваше дело, мэм?

— Теперь я уже мэм? — Я рассмеялась. — Нет, серьезно, кто вы такой? Это новый извращенный способ наказать заключенных? Привести их сюда и сказать: «Сюрприз! У вас новый адвокат, и вот ваша пропускная карточка на свободу!»

— Мисс О'Даворен, меня зовут Эйвери Барроу, и, поверьте, я знаю, насколько дерьмовыми могут быть исправительные учреждения штата Иллинойс. Это одна из областей, отказывающихся подчиниться изменениям.

— Итак, вы пришли, чтобы стать для меня волшебным крестным отцом, вызволителем из тюрем?

Он усмехнулся.

— Я пришел от имени семьи Каллахан, чтобы убедиться...

— Ч... что? — Я почти подавилась воздухом. — Кто вас прислал?

— Семья Каллахан.

Я рассмеялась. До рези в животе и жжения в горле. Смеялась, как Джокер в убежище, потому что была до боли уверена, там я в конечном итоге и окажусь.

— Семья Каллахан? — повторила я. — Гнездо гадюк и дерьма! На хуй семью Каллахан! Я, скорее, проведу остаток вечности, загнивая здесь, пока меня лапают все чертовы охранники, чем приму помощь этих людей.

Я плюнула влево.

— Если бы все они утонули в собственной крови, это было бы справедливо! Охрана! Я здесь закончила!

— Мисс О'Даворен...

— Не уверена, что у этих людей есть на вас, но подумали бы о своем здоровье, прежде чем приходить сюда, пытаясь продать мне змеиное масло! Охрана! — заорала я снова, и они вошли в комнату. На этот раз более охотно я протянула руки вперед.

Каллахан... Если бы могла убить их всех, то так бы и сделала.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Как обычно за историей есть история, и именно в ней скрыта истина.

Кеннет Ид

ЭВЕЛИН

— Он в столовой, мэм, — обратился ко мне дворецкий, пока горничные помогали снять пальто.

Когда-то я знала по имени всех дворецких и горничных в этом доме. Однако смерть преподала мне много жизненных уроков. Первый — помнить только тех, кто по-настоящему важен. Если не соблюдать его, то узнаете, что ваше сердце может разбиваться бесконечное количество раз. Второй — идет практически следом за первым... душевные раны можно нанести на разных уровнях, и все они оставляют разнообразные шрамы, некоторые из которых никогда не исцелятся. Вы просто учитесь справляться с болью.

— Бабушка!

Развернувшись, я увидела лишь копну темно-каштановых волос, которая тут же налетела на меня вихрем. Улыбнувшись, я обняла ее в ответ, опустив голову ей на макушку.

— Принцесса вернулась в замок.

— Наконец-то! Хоть кто-то по мне скучал. — Она засмеялась, отстраняясь и становясь в полный рост так, что наши глаза оказались на одном уровне. По-видимому, сегодня мы обули туфли на одинаковом каблуке. Несмотря на улыбку внучки, я заметила нотку знакомой печали в ее зеленых глазах.

— Как дела у Уайатта?

— Долгая история. — Она покачала головой. — А каково было быть с нашим супермальчиком?

— Долгая история, — ответила я, кивая. — Пойдем уже, не сомневаюсь, он захочет наорать на меня до обеда.

— Что на сей раз? — застонала девушка, шагая со мной в сторону столовой.

В конце длинного стола с белой скатертью уже восседал Итан, разрезая стейк на мелкие кусочки, пока дворецкий наливал ему вина.

— Вы обе опоздали, — заявил он; его голос казался столь же бесстрастным, как и взгляд зеленых глаз, цвет которых они с Донателлой унаследовали от отца.

— А вот и мы, — пробормотала Донателла себе под нос, провожая меня к моему месту слева от Итана. Когда она поцеловала меня в щеку и направилась к своему месту, справа от него, внук замер, удерживая вилку с кусочком говядины в сантиметре от губ.

— Как там Уайатт?

— А тебе есть дело или спрашиваешь, чтобы напомнить мне о нарушении твоего правила?

На мгновение он притворился, будто задумался.

— И то, и другое.

Вздохнув, я подняла свой бокал с вином, потому что до чертиков была уверена, этот ужин будет нереально пережить без алкоголя.

— Не знаю, Итан. Почему бы тебе не позвонить и самому не спросить? У него не менялся номер, он все еще есть в твоем телефоне.

— Значит, он собирается вернуться и молить о прощении? — спросил Итан, очевидно, упуская суть слов сестры. На самом деле не так, специально упуская суть ее слов. — Потому что только так он сможет добиться от меня звонка.

— Забавно, он сказал то же самое.

Так она лишь разжигала пламя сильнее.