Дитя равновесия

– Обо мне судачите, девочки? – к их столику присел Кален. – Учитывая, что всем нам было непросто в последние пару дней, вы обе просто чудесно выглядите.

Тут же у стола появился Жан с блюдом, источающим божественный аромат. Командора сложно было не заметить – когда он заходил в харчевню, здесь сразу становилось тесно. Своих дочерей корчмарь к Видящему не подпускал: обе были готовы расстаться с честью лишь за один приветливый взгляд мужчины. Один раз у них чуть до драки не дошло – всё не могли решить, кто ему вино подносить будет. Однако выход нашёлся – Жан взял на себя эту важную миссию и всегда обслуживал командора сам.

Кален поблагодарил Жана дежурной улыбкой. Ссоры дочерей корчмаря его только забавляли, но мужчина всё же был очень признателен хозяину за однажды верно принятое решение. Ещё с влюблёнными девицами ему хлопот не хватало! Воин отпил вина. Несмотря на то, что он держался приветливо и старался улыбаться, эмоции казались наигранными и искренней радости не чувствовалось совсем.

– Да мы тут вспоминали, как познакомились с тобой – ты был совсем юным – и какими обожающими глазами ты смотрел на преподобную мать, – Энель начала шпионскую игру, пытаясь вывести Калена на откровенность.

Но он лишь устало мотнул головой.

– Стрелочка, я знаю тебя много лет, не стоит отрабатывать на мне свои техники, я их чую. Ты же знаешь, если у тебя есть вопрос – просто задай его. Я всегда отвечу настолько правдиво, насколько это будет возможно.

– Ну что с тобой делать! Неспроста ты один из лучших Видящих, – после небольшой паузы Энель добавила: – Мне становится с вами скучно. Вы совершенно не хотите играть по моим правилам, никакой интриги и закулисных войн!

Она скорчила обиженное лицо и взяла чашу с вином. Кален посмотрел на девушку, миролюбиво улыбнувшись, – взгляд его потеплел:

– Говори уже, мастер-шпион, что ты хотела выведать у меня?

– Зачем ты приходил к пленнице? – напускная игривость тут же исчезла с лица девушки. Теперь они говорили о деле.

– Проведать, она была без сознания, – он сделал очередной глоток, – ей нужен целитель и тепло. Я слышал, как стучали её зубы, ещё до входа в камеру. Кара, вот к чему эти цепи? Она не гигант, не дракон, она даже пошевелиться не может с такими оковами! Зачем такая жестокость?

– Кому-то приходится помнить, – отозвалась Ищущая, – что она единственная из выживших, и проявлять бдительность.

– Кара, я скорблю не меньше твоего, но смерть единственного свидетеля не вернёт нам близких. Держать её, как преступника, неразумно.

– Кален, не переживай, – сказала Энель, – я распорядилась чтобы цепи сняли.

Кален кивнул в знак признательности:

– Она очнулась?

Но шпионка лишь молча опустила глаза.

– Энель, – Кален внимательно смотрел на собеседницу. – Дорогой мой друг, ты опять пытаешься что-то утаить от меня. Ты зачем меня опять испытываешь?

– Ты невыносим, Кален! Вот как с тобой можно дружить? Ты же не даёшь возможности нормально общаться, сразу всех выводишь на чистую воду. Меня просто бесит, что ничего не утаишь!

– Энель, у тебя достаточно тайн, но давайте мы в нашем кругу будем честны между собой. Итак…

Шпионка вздохнула, понимая, что от командора не скрыть всей правды:

– Один из охранников позвал нас, когда она начала стонать. Кара дала ей напиться воды, и потом эльфийка снова лишилась чувств.

Кален взял чашу, внимательно изучая её содержимое:

– И что потом?

– Это всё. Больше не было ничего.

– Почему не позвали меня?

– А зачем? Она в сознании-то пробыла пару минут. Болтала сперва по-эльфийски, потом на общем языке попросила воды, а допив вторую чашу, вскрикнула и отключилась, – Кара нервно оторвала ножку курицы и поднесла её ко рту.

– Кара, почему мне кажется, что ты пытаешься оправдаться? Что ещё произошло? – мужчина сделал акцент на последнем вопросе.

Но Энель не дала ответить своей подруге:

– Кален, это с каких пор ты стал чувствовать всё недосказанное? Ещё пару дней назад за тобой я такого не замечала. А сейчас ты читаешь нас, как открытую книгу, – шпионка внимательно изучала напряжённое лицо боевого командира, пытаясь понять, что его так беспокоит.