Дитя Севера (СИ)

Тем временем они покинули городскую окраину, и теперь их путь пролегал через поля, а вдали — Ари все же приподняла занавеску, офицер, сопровождавший карету, тут же сорвал с головы шляпу и поклонился, оставаясь в седле, — уже виднелись очертания огромного леса. Неужто это тот самый лес, куда ей строго-настрого велено не ходить? Вскоре дорога уже бежала под сенью вековых дубов, буков и каштанов, солнце проглядывало сквозь листву, отбрасывая на дорожку светлые отблески. На первый взгляд ничего ужасного в этих деревьях не было...

— Да, лорд Лингрэм же предупредил тебя про лес? — Розалинда словно подслушала ее мысли. — Ни ногой туда, слышишь? И я прослежу. Нечего тебе там делать.

— А что, это тот самый... где мертвых девушек находили? — все же решилась спросить Ари.

Раз ее компаньонка оказалась столь словоохотливой, отчего бы не попытаться расспросить?

— Тот самый, — горестно кивнула головой Розалинда. — Элиза, бедняжка... сколько раз ей говорено было! Так ведь нет: вздумалось ей зимой верхом прокатиться. А накануне все грустная ходила, ничего ей было не в радость. Лорд Тэним в отъезде был. Матушка его... я уж как ни старалась их наедине не оставлять, так нет: все припоминала Элизе, что та простушка, что не ровня она лорд-маршалу. Что ни слова умного молвить, ни развлечь его не умеет. Письмо мы потом с Денизой нашли: сбежать она решила. К родным на юг податься. А уж любила его... Только по весне, когда снег сошел, ее отыскали. Как раз когда лорд-маршал с войны вернулся. И матушки его вскоре не стало.

— А кто... кто убил Элизу? И тех других девушек?

— Сплетен наслушалась? — недовольно буркнула Розалинда. — Известно кто. Медведь-шатун или какой зверь шальной. Егеря весь лес прочесали — только так и не поймали его. Ничего, авось попадется.

Медведь-шатун... Но если Элиза хотела уехать, а по дороге повстречала лорда Лингрэма... Что, если они поссорились? И он... Нет, тут что-то не сходится. Если он был на войне, он не мог на день вырваться в свой замок, убить Элизу, а потом тут же отправиться назад, к войску. Или мог? Если Элиза написала ему, что она желает с ним расстаться? Он разгневался, пытался остановить ее... Надо бы выяснить, что за война была в ту пору.

— А давно это случилось?

— Два года минуло, этой зимой третий будет. Разве же такое забудешь? Он же меня ради Элизы в замок и взял. Чтобы она не скучала без него. Чтобы матушка ее не обижала. Леди Лингрэм, по правде сказать, хворая была: все слезы лила да в церкви молилась. Запрется со своим духовником и "шу-шу-шу".  Нет бы сына чем порадовать, когда он наезжал, так нет: выйдет к нему вся в черном, ручки на животе сложит, ко лбу приложится, словно он покойник. И опять к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍...Теплый ветер врывался в окна кареты, Ари крутила головой, боясь упустить хоть что-то: вот высокая ограда, отделяющая лес от окруженного парком поместья, вот широкая надвратная арка, возле которой навытяжку стоял приветствующий их привратник. И очертания замка, пока еще неясные, наполовину скрытые разросшимися буками и лиственницами.

Едва карета миновала арку, Ари услышала, как сзади загрохотал внушительный засов, затворявший ворота. Ну что ж, леди Лингрэм, добро пожаловать домой... Пусть ее новая тюрьма и красива, пусть она окружена садами и парками, но место, где тебя держат под замком, все равно остается тюрьмой.

— Остановите здесь, я хочу пройтись, — крикнула она кучеру.

И вскоре ступила на широкую посыпанную гравием дорожку, обсаженную кустами роз. Путь к своему новому узилищу она предпочитала проделать пешком. И в одиночестве.

Глава 16

Здесь и вправду было красиво, и сколько бы Ари ни пыталась отыскать изъян во всем, но вскоре и ей пришлось признать — замок и сад просто безукоризненны. Да что там — прежде, когда она еще жила с родителями, она и грезить не могла о подобном доме. Большой, со множеством галерей и башенок, он не производил впечатления неприступной суровой крепости, каким был древний Хольм. Легкий, ажурный, изящный, с большими окнами — казалось, это место создано для радости. Для беззаботного птичьего щебета, для неспешных прогулок, для посиделок в беседке, оплетенной диковинным цветущим вьюном. И так хотелось опуститься на подушки, разложенные чьей-то заботливой рукой на скамейке, лакомиться сладостями, листать книжку, вдыхать сладостный цветочный аромат...

Синие стрекозы с тонкими прозрачными крылышками кружили возле ручья, бабочки в пестрых одежках пили нектар из раскрытых бутонов. Если бы Ари была свободна, если бы... да, если бы она могла разделить этот покой с тем, кто ей действительно дорог! Пригласить к себе Бейтрис, бродить с ней под кронами деревьев, срывать с тонких веток спелые вишни. Увидеться с матушкой и батюшкой, с Бастьеном. Не думать ни о чем, быть настоящей хозяйкой, а не диковинной зверюшкой, взятой лорд-маршалом в дом себе на потеху.