Дитя смирения

Луна еле-еле выглядывала из-за темно-синих облаков, редкие фонари неохотно освещали путь. Перепелкина включила музыку в своих наушниках, и напевая песни Аллы Пугачевой, даже не думала о том, что или кто может поджидать ее хотя бы в соседнем темном переулке. Заслушавшись песней «А знаешь, все еще будет», Елизавета Ивановна не заметила, как сзади к ней подбежало несколько мужчин в балаклавах. Молодчики оперативно скрутили любительницу советской попсы: один из них надел плотный мешок, какой раньше надевали приговоренным к смерти, второй быстро повалил ее на землю и начал вязать руки ноги, не забывая, конечно, шептать «заткнись, дура». Третий, по всей видимости, ударял хорошей дубинкой по ногам и почкам, а четвертый, вероятно, начинающий в их нелегком деле, засунул собственный носок Елизавете Ивановне в рот, чтобы она не сильно кричала. Перепелкина действительно сильно испугалась, в кровь выбросилась месячная норма адреналина. Она не верила, что это происходит действительно с ней, думалось даже, что это какой-то розыгрыш. Молодчики управились за минуту и быстро кинули Елизавету Ивановну в багажник большой грузовой машины. Газель спешно покинула двор, и ни один из избирателей не заметил пропажу очередной души.

Ранним утром через несколько дней Елизавета Ивановна уже болталась в петле, несколько раз обесчещенная и поруганная. Труп ее разлагался и смердел на солнце, вонь разносилась по всей округе, благо грибники и иные любители природы более не ходили в тех местах. Целые гектары леса были отданы в бессрочное пользование неизвестно кому. Перепелкина болталась, иногда сдуваемая хорошим ветром, и лишь вороны и зайцы прилетали и прибегали посмотреть, кого же растерзали в очередной раз.

Однажды баба Фрося поднялась к квартире Перепелкиной, чтобы упросить напечатать в ее издательстве очередной сборник стихов. К большому удивлению старухи, на двери квартиры красовался еще больший, чем у того же Аркадия или Лидочки, черный квадрат. Чернее этого квадрата в своей долгой жизни баба Фрося еще не видывала. За послеобеденными посиделками на скамеечке с Тамарой она рассказала, что предстало ее взгляду.

– Тю, не удивительно! Внучок рассказал, чего она писала в Интернете. Не сиделось ей на месте, тоже сломалась. Потянуло, видишь ли, мнение свое высказать – смеялась Тамара. – А кому ее мнение интересно? Правильно – никому! – заключила старуха.

А тем временем Фрося и Тамара так и сидят в каждом дворе, и в каждом доме растут и умножаются черные квадраты, и все большее количество гектаров леса отдаются непонятно кому.