Дитя среди чужих

– Да, верно,– сказал Дэйв, не придавая этому значения; наверное, полицейские увидели заголовок или услышали об этом от кого-то между сменами. Но когда он увидел, как детективы обменялись настороженными и понимающими взглядами, то осознал, что все не так уж просто.

А потом он тоже все понял, и его желудок резко сжался.

– Деньги,– сказал Дэйв дрожащим голосом.

Мэри уставилась на него, прикрыв рот рукой, как будто он сказал что-то ужасное. Что-то ядовитое. Но иногда правда может быть ядом. Действовать как отвратительный вирус, заражая всех, кто ее услышал, неизбежными выводами, ужасом больной реальности.

– О господи,– сказал Дэйв, его разум лихорадочно работал, теперь он полностью понимал все исходные данные, весь потенциал опасности. Где-то в глубине своего сознания он ждал – надеялся – на рациональный исход.

Генри упал в колодец.

Сбежал.

Пошел к другу в гости и по необъяснимой причине никому не сказал (да, и прогулял школу, ведь всякое бывает, верно? Верно?).

И потом, были и другие причины. Те, что прятались в темных шкафах. Что тихо лежали под кроватью, улыбаясь в ночи; что таились в тени и выпрыгивали с острыми зубами и скрюченными когтями, когда меньше всего ожидаешь, когда так стараешься заставить себя поверить, что на самом деле их не существует.

Точно так же, как не существовало монстров. Или чистого зла.

– Компенсация,– медленно и уверенно произнес Дэйв, словно пробуя слова на прочность. Их последствия. Он посмотрел прямо в обеспокоенные глаза Нопп («Да, точно Нопп»,– вспоминает он).– Они думают, что у нас есть деньги.

– Кто «они»? – резко спросила Мэри, все еще не понимая. Не желая даже рассматривать такую возможность.

Дэвис наклонился вперед, отложил блокнот, внимательно посмотрел на Мэри, затем на Дэйва, на его лице застыл пытливый и не очень-то добрый взгляд.

– А… разве нет?

– Нет! В смысле, да, конечно. Но это деньги Генри. Они в трастовом фонде. Мы с Мэри, как его опекуны, получаем выплаты от банка для Генри. Все это часть соглашения,– сказал Дэйв со странной мольбой в голосе, надеясь, что прозвучало не как молебное оправдание.– Мы не хотели тратить эти деньги на себя, так что договорились с банком… он отвечает за фонд… как третья сторона. Понимаете, мы не можем так просто сейчас все снять… – Дэйв рассмеялся и посмотрел на Мэри с вымученной улыбкой, пытаясь объяснить абсолютную нелепость ситуации, ее невозможность.– Вряд ли это относится к делу. Думаете, кто-то… из-за денег… я не… да это не оно. Невозможно. Так ведь? – Руки Дэйва упали на колени, и он откинулся на спинку дивана.

Только когда Мэри обняла его, он понял, что плачет.

– Мы сделали что-то не так? – спросил он, обнимая жену, и если полицейские и услышали его, то не стали подавать вида.

Прошло три часа с того разговора, и внезапно реальность изменилась.

Изменились перспективы.

Все четверо переместились из гостиной к кухонному столу, освободив место для записывающей машины, подключенной к телефону. Пока они сидели, глядя друг на друга, Дэйв подумал, что это будто игра в покер, где в какой-то момент ставки росли все выше, и теперь вместо дружеской забавы все опасались проиграть друг другу – все на взводе и с параноидальными мыслями.

На панике.

Генри нет. Он пропал.

Его взяли.

Да, возможно. Взяли.

Уже двенадцать часов. А двенадцать часов – это новые ставки. Высокие. Кровавый спорт.

Нопп что-то говорит.

– Мы уведомили КАРТ, подразделение ФБР, которое вмешается, если… не появится новой информации. Мы отправили запрос и активировали систему экстренного оповещения. Если пройдет двадцать четыре часа, а зацепок так и не будет, ФБР будет сотрудничать с нами в расследовании. Также мы назначим вам постоянного сотрудника полиции, который будет работать с вами и ФБР в течение… пока Генри не найдут.

– Подождите,– вмешивается Мэри, и в ее глазах снова вспыхивает огонек.– А как же вы двое? Просто вот так вот свалите это дело на других?

– Мэри,– успокаивающе говорит Нопп,– есть детективы, которые специализируются на поиске детей. Возможно, мы с детективом Дэвисом будем передавать вам новости, но зависит это не от нас. Мы просто случайно оказались первыми на месте происшествия. Но теперь… когда все начало проясняться…

– Проясняться? – спрашивает Мэри отрывисто и горько. С материнским гневом.

– Да, возможная серьезность дела,– спокойно и хладнокровно продолжает Нопп.– Важно, чтобы за него взялся кто-то с опытом регулярного разрешения подобных ситуаций.

Дэйв сжимает и разжимает руки, а глаза Мэри снова становятся пустыми, маленький огонек гаснет. Он на мгновение забывает о полиции вокруг дома, о детективах за кухонным столом, о потере мальчика, которого они должны были защищать. Что я за отец? Что за защитник?

– Ладно, ясно,– говорит Мэри окрепшим голосом, и Дэйв так любит ее за эту силу.– Что нам делать сейчас, прямо в эту секунду, чтобы помочь найти нашего мальчика?