Дитя Света

— Если ты не отпустишь меня, скоро даже рассказывать не придется. Слишком рано, слишком… — Демон вновь поцеловал меня, но уже более нежно, чем страстно.

— Киан…

— Ради себя и меня, не приближайся больше ко мне, — повторил боевик. — Этому миру вреда от меня нет и не будет. Я просто учусь здесь. Но не вздумай лезть в мою жизнь, иначе я зайду дальше, — его рука придвинулась совсем близко к внутренней стороне бедра. Я дернулась, и Киан отступил. — Тебе пора, уставшая Мэй.

— Но ведь ты неравнодушен ко мне, — сделала я попытку продлить разговор.

— Я начну забывать об этом. Никто не должен связывать твое имя с моим, хрупкая Мэй, никто, слышишь?

— Киан…

— Прощай, желанная Мэй.

И меня выкинуло возле моей комнаты. Девочки еще не спали, и я просто забралась на чердак, чтобы прийти там в себя.

— Если ты думаешь, что после этого я успокоюсь, то сильно заблуждаешься, Киан Манс, — угрожающе произнесла я и прижалась разгоряченным лицом к холодному стеклу слухового окошка. — Не успокоюсь.

Глава 9

На следующий день на завтрак в столовой был только призрак, которому понравилось быть галантным, стол же остался девственно чист, верней, только с академическим завтраком. Мне неважно было отсутствие пирожных, конфет, цветов и прочих приятных мелочей, но отсутствие белого конвертика стало настоящим ударом. Я так привыкла получать короткие записки, что сегодня ощущала настоящую потерю. Есть опять не смогла, кивнула девочкам и ушла из столовой. Отчего-то было очень горько. Мимо столовой боевиков проходила не глядя. Возле угла, за которым вчера налетела на Манса, я остановилась, даже осторожно заглянула за него, но там никого не было. Рассердившись на себя, я решительно пошла к академии. Начнешь забывать? Ну и забывай!

В академии было совсем тихо, наверное, я первая сюда пришла. В таком состоянии я, кажется, никогда еще не была. Настоящий разброс чувств и пустота в голове. Даже мстительные планы, столь лелеянные мной еще вчера вечером, сегодня казались мне глупыми и никчемными. Что я могу сделать? Только вновь довести черноглазого демона и все.

— Да, в конце-то концов! — воскликнула я, и гулкое эхо разнеслось по этажам.

— Что шумишь? — низкий хрипловатый голос зазвучал с потолка.

Я подняла голову и увидела домового, сидящего на люстре.

— Извините, — покаянно склонила голову я. — Не думала, что меня кто-то услышит. — Доброго вам утра, господин домовой.

— И тебе не хворать, красавица, — ответил мой неожиданный собеседник и спрыгнул на пол, в полете увеличиваясь в размере. — Ты чего страдаешь, чего мне тут сырость разводишь? Гляди у меня, плесень пойдет, сама выводить будешь.

— Я не плачу, — возмутилась я.

— Еще не плачешь, скоро начнешь, знаю я вас, вертихвосток. — Хмыкнул домовой. — Дядя Мокрей я. А ты кто будешь?

— Мэй Ронан, — я присела в реверансе. — Очень приятно.

— Так об ком страдаешь? Ты мне скажи, может, чего путного про него подсказать смогу, — дядя Мокрей запрыгнул на подоконник и теперь сидел, болтая ногами. — Думаешь, не вижу, что по парню убиваисси? Вы ведь как, коль на переменах, да после занятий, стало быть по учебе. А по ночам в подушку, да вот так вот, чтоб первой прийти, да кричать на всю академию, это уж точно по парню.

Я сердито посмотрела на домового и фыркнула.

— Скажете тоже, по парню. — Проворчала я. — Нужен он мне, чучело черноглазое.

— О-хо-хо, — развеселился дядя Мокрей. — А говоришь, не по парню. Кажись, понял я про кого ты. Уж не из боевиков ли болезнь твоя сердечная? — он прищурился, а я еще больше нахмурилась. Хотя… — Курса так с пятого?

— С чего вы взяли, — уже более осторожно спросила я.

— А не слепой. Видал я, как он тебе вслед-то смотрит, так и жжет глазюками своими, так и жжет. Да и ты сама, — хитрый взгляд уперся в меня. — Знаю я все про вас всех. Но познакомиться-то надо было по-человечьи. Так вот, что я скажу тебе, девонька, плюнь ты на него. Не нужен он тебе, поверь мне, не нужен. Не наш он, чужой. И опекун его этот, тьфу ты, такой же. — Мои уши только что до заячьих не выросли.

— Декан? — изумилась я, давая повод словоохотливому домовому посплетничать.

— Он самый. Ты ему в глаза-то не гляди, а то силушку твою выпьет, как есть выпьет. — Тут же откликнулся дядя Мокрей. — Я бы не сказал, да уж больно тошный он. Мне-то его нутро хорошо видать.

— А Киан? — жадно спросила я.

— Он другой. Совсем другой. Темный тоже, но другой. — Домовой почесал под бородой и выглянул в окно. Затем перевел взгляд на меня и прошептал. — Опасный он. Силища у него могучая, не чета нашим-то. Но держится, и декана в узде держит, тот его слушается. О чем говорят, то не ведаю, по свойски они, но чутье у меня знаешь какое? У-у-у…

— А давно вы здесь? — теперь и я выглянула в окно, заметив первых студентов, двигающихся к академии.

— Годков сто, почитай. — Важно кивнул Мокрей. — Ты это, если поболтать захочешь, зови, нравишься ты мне, теплая. Только гостинчик не забывай, уважаю я гостинчики. — Он снова выглянул в окно. — Пойду, я Мэюшка, прощевай, красавица.