Дитя Тьмы

Из глубины леса полилась музыка: арфы, скрипки, флейты и барабаны слились в печальную мелодию. Тогда лодки, одна за другой, пришли в движение, и сотня горящих стрел взмыла в воздух, заставляя небольшие судна, уже переместившиеся из устья в русло реки, одновременно вспыхнуть ярким пламенем. Казалось, тот огонь, извиваясь, принимает очертания тех, чьи тела он пожирал.

Все вокруг хором запели, и слова древней как мир песни казались знакомыми и отдавались теплом в груди, а сердце то и дело пропускало удар.

Из тьмы рожденный к тьме уйдет,

Свет к свету вновь вернется.

Ничто не вечно под луной,

Все прахом обернется.

Искрись костер, не ровен час

Покину мир теней.

Гори, покуда не погас

Огонь в груди моей.

Уж потерял я часть себя,

Предал ее огню.

Горит костер, мотив ведя,

А я за ним спою.

Пусть там, в далекой вышине,

Мой друг найдет покой.

За ним пока не надо мне,

Так пой огонь со мной.

Взлетают искры к звездам ввысь,

Внизу огонь горит.

Искрись душа его, искрись,

Лети же вдаль, лети.

Пусть догорят в ночном огне

Оковы той души,

Сначала будет больно мне,

Но я продолжу жить.

Все догорит, оставив прах,

Что ветер унесет.

Ты будешь вновь в моих руках,

Как только час придет.

К концу песни огонь уже пожирал древесину лодок и касался воды, поднимая клубы пара. Когда судна, один за другим, начали погружаться в воду, огненные фигуры погибших оторвались от источника огня и внезапно стали разноцветными огнями, принимая оттенок своей души. Они стремительно метнулись ввысь, исчезая вспыхивающими искрами на сером фоне рассветного неба.

Так, с последним всполохом горизонт осветился первыми лучами восходящего солнца. Музыка, что была едва заметной, но прекрасно оттеняла происходящее, затихла, оставляя ощущение пустоты и потери.

Было ясно, что празднование победы, смешанное с погребальной церемонией, подошло к концу. Все возвращались сонными и уставшими к поляне, костры на которой напоминали о пылающем в них мгновения назад пламени лишь горстками пепла с все еще тлеющими кое-где угольками, но и те грозились превратиться в обычные куски сгоревшей древесины.

Но всем было все равно, ведь нужды в огне больше не было. Так, все проходили мимо, желая поскорее провалиться в сон и оставляя последние кусочки тепла мучительно умирать под прохладным утренним ветром.

Диана шла в свои покои с чувством приятной усталости. Странное, но приятное ощущение тепла и уюта, оставшееся от этого вечера приятно грело душу. Особенным наслаждением сейчас было отсутствие надобности в составлении планов и атак для грядущих битв, отсутствие тревоги и ожидания нападения серых.

Уморенная, но умиротворенная, Диана опустилась на пустую кровать. Она так быстро отвыкла спать в одиночестве, без тепла Влада, который решил еще побыть рядом с братом, что это невольно приводило девушку в некое замешательство. Но усталость все же взяла свое и девушка вскоре отключилась.

Во сне она вновь была маленькой девочкой, которой мама рассказывала сказки на ночь. В полумраке детской спальни, укрытая теплым пледом и окутанная маминым голосом она наслаждалась волшебной историей.

- Давным-давно, среди мерцающих звезд был мир, населенный волшебными существами. Одни были похожи на больших белых львов, а другие выглядели как леопарды, только шерсть у них была совсем другая, совсем как у наших сиамских котов. И все они умели летать...

Глава 26. или Происхождение

Никто не знает, что стало с тем волшебным миром. Но говорят, что кто-то из волшебного народа спасся, спрятавшись от злодеев в нашем мире. Говорят, их видели в древнем Египте и в Камелоте, и в средневековой Англии. Уже не такие как прежде, но отличающиеся от нас, они живут среди людей, ожидая часа, когда вернутся домой. Кто знает, может один из них есть и среди твоих друзей, малышка.

- Я бы хотела туда попасть. - мечтательно вздохнула маленькая черноволосая девочка.

Мама на это лишь тихо засмеялась.

- Думаю, это возможно.

- Как же, мамочка?

- Нужно просто верить и очень хотеть попасть туда, и, может быть, когда ты уснешь, ты очутиться в этой полной чудес стране.

Малышка завозилась, поудобнее устраиваясь под теплым пледом и, уже сонным взглядом, посмотрела на склонившуюся над ней женщину.

- Спокойной ночи, мамочка.

- Спокойной ночи, родная. - сказала та, целуя дочурку.

Вспыхнула на миг стоящая у кровати лампа, и комната погрузилась в густой полумрак, освещаемая только ночным светильником фиалкового цвета в форме нимфеи.

А девочка уже погрузилась в сон, отправляясь в желанный мир. До самого утра ей предстояли прогулки по волшебным лесам и игры со странными животными, так похожими по цвету на ее сиамского кота. Там она чувствовала себя счастливой, и это чувство не покидало ее и после пробуждения, вот только вспомнить причину столь хорошего настроения она никогда не могла.

Сон уходил медленно и неспешно, даже яркие полуденные лучи двух солнц не мешали спящей, падая на пол в метре от девушки.