Дитя трёх стихий. Замуж за чудовище (СИ)

— В Высшем Совете кроме Энгвида заседают одни дураки. Они одобрят всё, что решит король.

— Жаль его величество сейчас тебя не слышит, — в голосе Миры я уловила несвойственный ей сарказм, и тут же раздалось возмущённое: — Да отойди ты от меня. Тоже мне жених выискался. Хоть одна горничная во дворце есть, не удостоившаяся твоего внимания?

— А так ты ревнуешь крошка.

Скайрус! Ханг его побери. Тут уж я не выдержала и бросилась на помощь сестре. Мира и Скай стояли в глубокой нише. Я бы никогда не увидела их, если бы не голоса. И этот негодяй держал её за руки.

— Пусти её, мерзавец, — рявкнула я.

Скайрус вздрогнул и убрал руки, но не отошёл, продолжая перегораживать Мире выход.

— Ты что, плохо слышишь? — зашипела я.

— Простите, ваши высочества, погорячился, — неожиданно спокойным голосом сказал он. Никакой виноватости в его лице не появилось, но он сделал шаг в сторону.

— Мира, я прошу прощения, но мне нужно кое-что рассказать тебе об этом пророчестве.

— Говори.

— Наедине. Я обещаю, что буду предельно сдержан, и не позволю себе неуважительного поведения, — последние слова он произнёс, переведя взгляд на меня. А я естественно повернулась к Мире.

— Хорошо, — решила сестра. — Лисса, ты иди, я хочу послушать, что он скажет. Алекса уже внизу.

— Ну ладно, — я пристально посмотрела в глаза Скайрусу.

Больше ничего добавлять не пришлось. Он кивнул.

— Я жду тебя внизу, Мира, но, если тебя долго не будет…

— Всего несколько минут, это действительно важные новости. Я не задержу вашу сестру.

Я бы ни за что не поверила Скайрусу, он всегда казался мне скользким типом. Но Мира кивком подтвердила, что в моём присутствии необходимости нет, и я пошла вниз по лестнице, сначала медленно, но уже на втором пролёте разогналась. Сейчас как никогда хотелось сбросить напряжение и злость. Алекса умница, что заставила нас выйти на тренировку. Главное, чтобы из-за последних событий мы в раздражении не перестарались. Последний пролёт я летела вниз уже через несколько ступеней. На лестнице царил полумрак, но мы столько лет носились по ней вверх и вниз, что споткнуться я бы не смогла даже в полной темноте.

Главное притормозить в самом низу. Дверь на двор тяжелая, с налёта не открыть.

Но неожиданно, когда мне оставалось всего несколько ступеней до нижней площадки, дубовая дверь распахнулась с такой скоростью и лёгкостью, словно была сделана из бумаги. Яркий свет ослепил меня и я, так и не успев замедлиться, влетела в нечто огромное, появившееся на пороге. Столкновение вышибло из моих лёгких весь воздух.

— Ого, какие здесь интересные горничные бегают, — прозвучало где-то над моей головой и сильные руки подняли меня в воздух, причём одна ладонь придерживала за попу.

— М-м-м, — издала я нечто нечленораздельное, — а неизвестный мужчина, которого я так и не успела разглядеть, второй рукой притянул меня за затылок и носом провёл по моим волосам.

— Вкусно пахнешь. Придёшь сегодня ночью ко мне?

— Да как… — я не успела договорить, как этот наглец небрежно провёл губами по моему виску, и прихватил ими мочку уха.

Я ойкнула. Непривычное томительное ощущение волной прокатилось от его губ вниз по моей шее. И в ответ в самом низу живота разлился нестерпимый жар. Меня словно парализовало.

— Тебе будет очень хорошо, — мурлыкнул мне в ухо низкий волнующий голос. — Понравится.

От него пахло костром и хвойным лесом, а ещё чем-то напоминающим раскалённые на огне камни. Запах был приятен, но… Я уперлась обеими руками в грудь незнакомца и только открыла рот, чтобы возмутиться, как его губы прижались к моим, перекрывая путь не только словам, но и воздуху. Я задохнулась, почувствовав нежные прикосновения языка. Где-то на границе сознания я понимала, что делаю что-то не то, то есть позволяю делать с собой что-то вопиюще недостойное королевской дочери. Если бы незнакомец был груб, моя голова скорее всего включилась бы, и я смогла бы поставить его на место, но касания его губ и языка были лёгкими и затягивающими, и я безуспешно пыталась выплыть из опутавшего меня тумана.

— Придёшь? — он чуть отстранился.

— Ты…, — я начала приходить в себя, но мой голос звучал непривычно хрипло. Наверное, потому, что моя пятая точка всё ещё чувствовала под собой широкую ладонь незнакомца. — Как ты посмел прикоснуться ко мне?

Он фыркнул:

— Я? Ты уверена? По-моему, это ты влетела в меня. Я должен был отбиваться?

— Пусти немедленно, — я руками упёрлась в его грудь, ощущая под ладонями каменные мышцы.

Мужчина с явной неохотой поставил меня на ступеньку.

— Судя по твоей дерзости, ты не горничная.

Я задохнулась от возмущения:

— Моей дерзости? Можно подумать, это я полезла к тебе целоваться.

— А можно подумать, ты была против, у тебя очень юркий язычок, — и он неожиданно прихватил меня пальцами за подбородок и наклонился, пытаясь в полумраке разглядеть моё лицо.