Дитя в небе

Великие фильмы держат вас в неведении – вам неизвестно, кто первым доберется до финишной черты, если вообще кто-нибудь доберется.

В моей версии фильма (Уайетт тут же прозвал ее «Полночь убывает») Кровавик вообще почти не фигурировал, а концовка не позволяла сделать определенных выводов.

– Слушай, да это же одна из сцен, которые мы снимали в городе!

– Точно. Возле чистильщика обуви на Голливудском бульваре.

–А я даже и не сразу врубился. И много ты их вставил?

– Порядочно.

– Неудивительно, что фильм кажется каким-то не таким, ну, ты понимаешь, о чем я, да? Как будто смотришь на уже виденное раньше – картину или здание – и чувствуешь – они не такие как прежде. В основном, то же самое, но только гораздо лучше, а ты не понимаешь, почему.

– А как насчет порядка эпизодов и перестановок?

– Даже не спрашивай, Уэбер. Ты же знаешь, что все просто прекрасно. Не набивайся на комплименты.

На середине второго просмотра Вертун-Болтун вдруг зажег свет и посмотрел на меня.

– Я хочу сделать довольно странное предложение. Оно тебе страшно не понравится, но все же обдумай его серьезно. Если ты все равно собираешься использовать не только материалы Фила, добавь кое-что из своих фильмов. В частности, я имею в виду «Печаль и сын» и «Блондинка-ночь».

Тебе удалось изменить настроение «Полуночи». Теперь это твое настроение, Уэбер, именно то, что так характерно для всех твоих работ. Но если ты согласен это сделать, доведи дело до конца. Никак не могу выбросить из головы некоторые моменты твоих фильмов и то, как здорово бы они смотрелись здесь, и здесь, и здесь… Не представляю, что у тебя получится в итоге, но мне очень хотелось бы взглянуть на результат.

Мне тут вспомнилась одна забавная история, которая очень подходит к случаю. Когда Билли Уайлдер136 снял свою «Двойную страховку», его выдвинули на соискание звания лучшего режиссера года. Он был уверен, что победит, но звания удостоился другой режиссер. Уайлдер был так разъярен, что, когда этот, другой, шел к сцене получать «Оскара», Уайлдер поставил ему подножку. Вот я и думаю, а не подставил бы тебе подножку и Фил, увидь он это?

У тебя чертовски здорово получилось, Уэбер, но, думаю, я прав. «Полночь» никогда еще не выглядела лучше, и все же, даже с твоими перестановками и включением дополнительных эпизодов, в основе своей она все равно остается «Полуночью». Но добавь к ней чуть-чуть из «Печали и сына» и «Блондинки-ночи», и у тебя получится нечто совершенно иное.

Дорогой Уэбер!

Мне ужасно хотелось бы просто рассказать тебе обо всем этом, но чувствую, что я еще не готова к этому. А рассказать мне хотелось бы о наших с Филом отношениях в конце и о том, почему мы решили, что нам лучше больше не жить вместе, хотя бы некоторое время.

Я кое-что тебе уже рассказывала, к тому же ты можешь составить представление о том, что между нами было, прочитав его рассказа «Без четверти ты «, а эта пленка поведает тебе все остальное. Когда посмотришь, будь добр, верни ее мне и, умоляю, пожалуйста, ничего не говори Уайетту. Мне бы страшно хотелось посмотреть ее вместе с тобой и послушать, что ты скажешь, но я не могу. Может, когда-нибудь. Но, скорее всего, мне следует просто дать ее тебе посмотреть, а потом выбросить. Она несколько недель пролежала у меня в столе, и каждый раз при мысли о ней меня охватывала паника. Зачем я ее хранила? Не знаю.

Саша

Я не стал досматривать кассету до конца. Суть стала ясна буквально через пять минут.

В реальной жизни Стрейхорн не только воссоздавал целые сцены из «Полуночи», чтобы напугать Сашу, но еще и снимал их на пленку. Пример? Она крепко спит, а он тем временем приносит в их спальню магнитофон и включает запись звуков, издаваемых совокупляющимися людьми. Вы едва видите выражение ее лица, когда она просыпается и понимает, что происходит, но для наблюдателя это и неловкая, и пикантная сцена. Ее жизнь внезапно стала фильмом – как она будет реагировать?

Как он мог так поступать? Как она могла с этим примириться? Как он мог снимать подобные сцены без ее ведома?

Я оставил кассету на ее кровати вместе с запиской: «Правильно сделала, что ушла. От этого лучше избавься».