Дитя волн - притчи

Будто какой-то инстинкт, какое-то неиссякаемое вдохновение заставляли ребенка выполнять эти работы и следить буквально за всем в деревне. Когда выдавался погожий денек, девочка выставляла за окно одного из домов ковер или развешивала белье на просушку, словно любой ценой следовало показать, что деревня обитаема, и видимость эта должна быть как можно достовернее.

А еще круглый год девочке приходилось заботиться о флаге над мэрией, открытом всем ветрам.

По ночам она зажигала свечи или шила при свете лампы. Во многих домах городка было электричество, и девочка с природной грацией щелкала выключателями.

Как-то раз она укрепила на входной двери одного дома, рядом с молотком, бант из черного крепа. Ей показалось, что так будет правильно.

Бант висел на двери два дня, а потом девочка его спрятала.

В другой раз она принялась бить в большой барабан, сигнальный барабан деревни, словно бы ей понадобилось объявить некую новость. Девочка ощутила сильнейшее желание прокричать что-то во весь голос, что-то такое, чтобы услышали на всех берегах моря, но горло сжалось, и из него не вырвалось ни единого звука. Девочка так напряглась, что лицо и шея почернели, как у утопленницы.

А затем следовало отнести барабан на положенное место - в левый угол большого зала мэрии.

На колокольню девочка взбиралась по винтовой лестнице, ее ступеньки были истоптаны тысячами никому не видимых ног. С колокольни, куда, как думала девочка, вели никак не меньше пятисот ступенек (на самом деле, девяносто две), можно было видеть небо, много неба, намного больше, чем открывалось с улицы, выложенной желтым кирпичом. И еще приходилось ухаживать за тяжелым механизмом настенных часов и заводить их рукояткой, чтобы они всегда показывали точное время, днем и ночью.

Склеп, каменные святые, стоящие в молчаливом порядке, стройные ряды стульев, которые, казалось, слегка поскрипывали сами по себе, ожидая, когда на них усядутся живые существа всех времен, дряхлеющие золотые алтари, которые словно мечтали дряхлеть и впредь, - все это одновременно и привлекало и отталкивало девочку - она никогда не заходила в высокое здание собора, ограничиваясь тем, что время от времени, в часы досуга, приоткрывала массивную дверь и, затаив дыхание, окидывала взглядом помещение.

В комнате девочки, в чемодане, хранились семейные реликвии - несколько почтовых открыток из Дакара, Рио-де-Жанейро, Гонконга, подписанных "Шарль" или "Ш.Льеван" и отправленных в городок Стенворд (департамент Нор). Девочка, дитя волн, представления не имела, где лежат эти дальние страны, кто такой этот Шарль и что за город такой Стенворд.

А еще девочка хранила в шкафу альбом с фотографиями. На одном из снимков был ребенок, очень похожий на нее, девочку Океана и она часто разглядывала эту фотографию, как бы примиряя себя с действительностью: вот изображение, в котором навсегда запечатлен здравый смысл, оно всегда правдиво. Ребенок на снимке держал в руке серсо. Девочка обыскала все дома в деревне, пытаясь найти что-либо похожее. И однажды она уже решила было, что наконец нашла, - то был железный обруч от бочки. Но едва девочка побежала с ним по морской улице, как обруч исчез в глубине вод.

На другой фотографии маленькая девочка стояла между мужчиной в матросской форме и принаряженной женщиной, очень худой и костлявой. Девочка, дитя прилива, никогда в жизни не видела ни мужчин, ни женщин и постоянно спрашивала себя, что означают эти люди. Вопрос мучил ребенка даже глубокой ночью, в то время, когда вас вдруг озаряет, словно вспышка молнии, необыкновенная ясность ума.

Каждое утро девочка отправлялась в деревенскую школу с большим ранцем, набитым тетрадями, учебниками грамматики, арифметики, истории Франции, географии.

А еще у нее была книга Гастона Боннье, члена Института и профессора Сорбонны, и Жоржа де Лайяна, лауреата Академии естественных наук, небольшой ботанический указатель, который содержал восемьсот девяносто восемь иллюстраций, изображавших самые распространенные растения, а также растения полезные и вредные.

В предисловии девочка прочитала: "В летнее время года нет ничего лучшего, чем гулять по полям и лесам и собирать в больших количествах различные растения".

А история, география, разные страны, великие люди, горы, реки, границы между государствами? Как объяснить все это тому, у кого нет ничего, кроме пустой улицы крохотного городка, столь одинокого посреди Океана? Да и сам Океан, который девочка часто разглядывала на карте... Она не знала даже, что подумать о себе, плывущей над его глубинами, хотя как-то раз мысль о своем существовании и закралась на минутку в ее голову.

Но девочка тут же прогнала эту мысль, глупую и опасную.