Дитя ворона

— Герцог Девон, расскажите, пожалуйста, моим подругам о том, где вы купили парюру[1] из розовых драгоценных камней, — попросила Сюзет, когда герцога оккупировала стайка девиц в пышных платьицах с веерами.

Колет и Эньи уже не было в зале, а разметать барышень, словно осеннюю листву, герцог не мог. К их разговору прислушивались почтенные матроны.

Колет прикрыла двери в залу, чтобы ей не помешали, и подошла к стоящей у перил девочке. За спиной среди складок юбки, она держала то, что должно было покончить с ее проблемой раз и навсегда.

Энья не удивилась ее приходу. В глазах девочки было спокойствие и… смирение, словно она знала и ждала этого мига. Точно с таким же лицом, когда-то давно Колет встретила и Риена. Наглая чародейка, вздумавшая встать между Колет и Болтоном. Тогда будущая баронесса и не подумывала о том, что у барона к этой бронзоволосой девушке может быть что-то, кроме страсти, но нет… он женился на ней, увеличил свое состояние и не сразу думал развестись. А все из-за беременности Риены. Тогда-то Колет и поняла, каким малодушным оказался Болтон, не сумевший избавиться от двойной обузы. Но Колет умела ждать и дождалась: в поместье Болтона она отправила свою служанку, и та день за днем подливала в питье Риены яд. Он действовал медленно, но верно. Постепенно жизнь угасала в чародейке. Колет убрала соперницу и расчистила путь к браку, но к тому времени, как это произошло, Барон превратился в трусливого мужчину, снедаемого муками совести. Он и на дочь-то не мог смотреть без слез, чувствуя свою вину. Болтон надоел своей молодой жене. Колет мечтала о богатстве и поэтому вышла за него замуж. Хотя бы их дочь будет обеспечена и вырастет в достойных условиях.

Колет надеялась увидеться с новым опекуном Эньи в столице, но многие отзывались о нем как о человеке, предпочитающем тишину и покой, вдали от шума и столичных увеселений.

С первого взгляда Колет влюбилась в этого неприступного и властного мужчину. От него так и веяло силой, а роскошь, в какой он жил, будоражила ее воображение. И все это достанется Энье, а не ей и ее Сюзет!

Колет долго думала, как избавиться от падчерицы. Если это не удалось дома, то уж сейчас должно получиться, и, о, счастье! Они прибыли в столицу! Тогда-то Колет и послала за девчонкой наемника, но он умудрился ее упустить. Неизвестно каким чудом Энья улизнула у них из-под носа! Удивительно, как она не разбилась, гуляя по крышам. И вот сейчас она стоит перед ней. Наконец-то, Колет завершит начатое.

— Скажите мне одно: это вы погубили мою матушку? — ровно спросила Энья.

Колет удивленно вскинула брови, а затем усмехнулась, решив не отпираться. Да и почему бы не удовлетворить последнее желание умирающей.

— Да, — она поведала ей о зелье и яде, но ни одна черточка на лице девочки так и не дрогнула. На этом Колет не остановилась, желая добить ее. — Сегодня я подолью герцогу Девону любовное зелье, и история повторится, также как с твоей матерью и отцом. А моя крошка будет обеспечена на всю жизнь.

Из-за спины мачеха вытянула руку с зажатым в ней кинжалом. На ее лице читалась гримаса безумия. Она была куда страшнее гнева феи или внешности гоблинов, даже клыкастая улыбка русалки была привлекательнее, чем безумный оскал Колет.

— Я сообщу всем, и в первую очередь, моему дорогому герцогу о твоей смерти, несчастный случай: падение в водопад… — приговаривала женщина, надвигаясь на Энью.

Девочка прижалась спиной к перилам, чувствуя за собой пустоту, еще немного и она упадет. Сжав кулачки, Энья прошептала:

— Я… понимаю, почему вы так сделали, но пусть небеса простят вас, а я… не могу.

От ее спокойного голоса и гордой осанки мачеха взбесилась еще сильнее и бросилась на девочку. Сталь лезвия блеснула, отразив в себе звезды, но так и не достигла своей цели. В последний миг Энья отскочила в нишу, до сих пор скрытую за ее плечами. А мачеха вместе со всей своей злобой, хранящейся в черном мстительном сердце, канула в водопад через перила, не удержав равновесие и навсегда сгинув в его пучине.

Энья все рассчитала, заранее осмотрев место встречи. Прижимаясь горячим лбом к колонне, она прошептала:

— Вот я и отомстила за тебя, матушка…

Часы в зале оповестили о полночи, эхо разнеслось по бальному залу и достигло балкона. Дверцы с грохотом распахнулись, и к Энье вбежал Девон. За руку его цепляла маленькая Сюзет, пытаясь отвлечь и не впустить, но они замерли, увидев Энью одну. Девочка поддерживала на груди ставшее прежним материнское платье. Бронзовые волосы посеребрил свет луны, отразившись в больших, без единой слезинки, зеленых глазах. Энья тяжело вздохнула и прошептала голосом, не присущим ребенку:

— Девон, я очень устала и хочу домой. Довольно с меня этого кошмара, — она бросила взгляд на водопад и прошла мимо герцога и сестры к выходу.

Вслед за Сюзет на балкон вышел ее отец.

— Что произошло? Я видел, как Колет сюда вошла… — промямлил он.

— А вот я — нет, и надеюсь, больше никогда ни вас, ни вашу дочь не увижу, — строго сказал Девон, отцепив пальцы Сюзет от своего рукава и последовав за Эньей.