Дитя Всех святых. Перстень с волком

— Вот именно. Найдите его, обладая вот этим. Вы получите все необходимые инструкции. Отныне вы — один из его доверенных людей при герцоге Бургундском.

Адам смог лишь пробормотать:

— Мэтр Фюзорис…

— Не называйте меня больше «мэтр». Отныне вы — более значительная персона, чем я. И вы этого заслуживаете. У вас железный характер, безукоризненный ум, и вы удачливы, как… дьявол! Что тут добавить?

Адам ничего не ответил и вышел из комнаты, сжимая в руке свой золотой пароль.

***

Усилия квартального собора Парижской Богоматери, за которые он заплатил собственной жизнью, принесли свои плоды. В последующие дни герцог Беррийский много общался в соборе с Гильомом Сирасом, который взял на себя обязанность собрать вокруг себя квартальных, враждебных мяснику. Таковых оказалось большинство. Создались самые благоприятные условия для того, чтобы переломить ситуацию.

Благодаря выздоровлению короля события стали развиваться быстрее. Оповещенный о настроениях горожан, Карл велел Иоанну Бесстрашному встретиться с Шарлем Орлеанским, чье войско стояло совсем близко от столицы. 22 июля в Понтуазе состоялась встреча враждебных друг другу герцогов, которые торжественно подписали соглашение о мире.

Башка предпринимал отчаянные попытки помешать этой договоренности. 1 августа он собрал народ на Гревской площади, чтобы призвать к новому мятежу. Но на этот раз толпа его не поддержала. Торжественные призывы живодера были встречены ледяным молчанием.

Тогда слово взял Гильом Сирас. Его выступление ограничилось одной-единственной фразой:

— Пусть сторонники подписанного в Понтуазе мира перейдут на правую сторону, а остальные встанут слева.

Несколько мгновений спустя правая часть площади была черна от народа, в то время как левая оказалась почти пустой. Башка и его сторонники поняли, что война ими проиграна. Луи де Вивре не ошибся в своем последнем разговоре с Лисицей Фелизой: менее чем через месяц после его смерти Париж стал принадлежать арманьякам.

8 августа 1413 года соглашение о мире, подписанное в Понтуазе, было оглашено на всех перекрестках. В тот же день руководители восстания покинули город: Иоанн Бесстрашный, Башка, Элион де Жаквиль, Жан де Труа, Эсташ де Павили, Пьер Кошон, Иоганнес Берзениус… Их сопровождала тысяча человек — последний оплот мятежников. Парижане срывали андреевские кресты, заменяли их белыми лентами на рукавах и снимали с фонарей тела казненных.

Адам Безотцовщина тоже решил уехать именно в этот день. Но прежде ему предстояло сделать одну важную вещь: избавиться от Рауле д'Актонвиля.

И дело заключалось совсем не в том, что у Адама имелись основания опасаться убийцы Людовика Орлеанского, этого грубого солдафона, с которым юноше пришлось жить последние пять лет. Ведь этот тип так и останется подчиненным, а он, Адам, становится важной персоной, приближенной к герцогу. Просто Адам не хотел оставлять за собой человека, с которым так долго находился в близких отношениях. Адама Безотцовщины, пажа бургундцев, больше не существовало. Необходимо было стереть всякий след этого периода.

Адам отправил два послания через своих людей из «Смеющихся сорок». Одно было адресовано самому Рауле д'Актонвилю, ему назначалась встреча в гостинице. Мальчик предлагал своему сожителю бежать вместе. Другое письмо следовало передать первому же отряду арманьяков, который встретится на пути. В самом деле, в городе повсюду сами собой формировались вооруженные банды, которые разыскивали оставшихся в Париже мясников.

Адам Безотцовщина занял место в дверном проеме прямо напротив «Смеющихся сорок». Некоторое время спустя после того, как отбыл первый посланник, к гостинице подошел Рауле. С нескрываемым отвращением Адам разглядывал его бородатую физиономию, толстые губы, руки убийцы.

Отбыл и второй посланник. В записке, которую должен был передать он, говорилось: «Рауле д'Актонвиля, руководившего убийством монсеньора герцога Орлеанского, вы найдете в гостинице „Смеющиеся сороки“».

Чуть позже туда ворвалась группа вооруженных людей с белыми повязками на рукавах. Адам услышал шум драки и вопли Рауле и вскоре увидел, как того проволокли мимо, с опухшим от побоев и перекошенным от страха лицом, осыпаемого ударами и проклятиями.

Когда толпа исчезла, Адам вернулся в гостиницу. У хозяина имелась лошадь, его самая большая ценность. Владелец «Смеющихся сорок» отдал ее своему постояльцу без единого слова возражения. Адам вскочил в седло и тотчас же пустился в дорогу. Он миновал заставу Сен-Дени и поскакал на север, по направлению к Кале, в Англию!

Свой пароль, драгоценную золотую пластинку, он прикрепил к изнанке камзола, напротив сердца. Адам смеялся от радости. Такой прекрасной казалась жизнь!

Одна мысль внезапно пронзила его: до сих пор он знал лишь мужское общество. Нельзя сказать, что это было ему неприятно, но женщины также притягивали его. А он в свои семнадцать лет еще ни одной даже не поцеловал! В конце путешествия его ожидало все: власть, блистательная жизнь — и любовь женщин!

***