Дитя заката

– Мне так хотелось, чтобы ты побывал на нашей свадьбе, папа, – сказал Джимми.

– Я не буду обещать, но если Эдвине будет хуже, я не приеду, понял, сынок?

Когда Джимми повесил трубку, по его лицу было видно, что он ничего не понял. Кто способен понять этот мир, в котором мы появились на свет, в котором живут наши родители, братья и сестры, в котором рождаются и умирают? Для чего? Для того, чтобы узнать, что все это неправда, чтобы увидеть своего отца с другой семьей. Так же, как Рэндольф, мы видим перед собой тех, кого любим, и отворачиваемся от всех остальных. Но мы не можем долго находиться в мире грез, мы должны жить.

Однажды на уик-энд Филип вернулся из колледжа, я была наверху и наряжала Кристи в маленькое прелестное платьице.

– Ты делаешь это так, как будто занималась этим всю жизнь, – сказал он, стоя в дверях. На нем были серый пиджак, клетчатый галстук и что-то из студенческой символики.

– У меня есть некоторый опыт в этом деле. Ты видел Рэндольфа?

– Нет, мама долго рассказывала мне о планах предстоящего торжества, и я посчитал своим долгом подняться сюда, пожелать вам с Джимми успеха и узнать, могу ли быть чем-нибудь полезен.

– Быть полезен? Тебе следует побеспокоиться за состояние своего отца, ты странно себя ведешь по отношению к нему.

– Ах да, мама вскользь упомянула об этом. Могу я войти?

– Входи, – сказала я, не скрывая раздражения.

Он вошел и посмотрел на Кристи, она тоже внимательно с любопытством его разглядывала своими светлыми глазами, пока я ее расчесывала.

– Это Филип, скажи, пожалуйста: «Филип».

– Разве она уже может говорить? – спросил тот.

– Да, конечно, ей уже почти два года, она многое может, если захочет. Филип, – повторила я. Она замахала ручками. – Смеется над нами.

– Она красивая и очень похожа на мать, – отметил Филип.

Тем временем Кристи перебралась к игрушечному пианино и стала играть. Я наблюдала за реакцией Филипа.

– Здорово, – он зааплодировал.

– Филип, это очень серьезно, ты должен помочь своему отцу. Он исхудал, вокруг глаз темные тени, раньше он заботился о своей внешности, теперь же ходит грязный. Такого никогда с ним не было, он убедил себя в том, что бабушка Катлер жива, даже принял меня за нее.

– Это пройдет. Депрессия. Он скоро выйдет из этого состояния.

– Я думаю иначе. Но не буду пускаться в пространные разговоры относительно твоих сыновних чувств.

– Замечательно, – заулыбался Филип.

– Ты очень похож на свою мать, такой же.

– Я не собираюсь с тобой ссориться, Дон, и не думаю, что ты простила мне мои слова и поступки.

– Да, это так, – подтвердила я.

– Но я хочу заработать твое расположение. Да, действительно хочу, – всем своим видом он демонстрировал раскаяние.

– Что ты хочешь?

– Предоставь мне возможность быть тебе полезным, для начала – на твоей свадьбе.

– О чем ты?

– Я слышал, что Орман Лонгчэмп не может быть на свадьбе, я хотел бы быть вместо него свидетелем.

– Свидетелем?

– Я знаю, что Джимми не согласится, если не согласишься ты.

– Возможно, он все равно не согласится.

– Мне хочется, чтобы у нас были нормальные семейные отношения.

– Нормальные отношения, – я нервно засмеялась, – я даже не знаю, что это такое.

– Ничего, ничего. Меня это устраивает.

Я пыталась понять, насколько он серьезен. Возможно, он тоже устал от конфликтов и ссор. Возможно, он тоже забыл о нормальных семейных отношениях. Сколько семей живут в мире и благополучии, но для Катлеров это, по-видимому, недоступно. Он несколько изменился, выглядел старше и решительнее. Возможно, он был обязан этой переменой завещанию, оттуда ведь он узнал о том, что его дедушка спал с его мамой. И это не делает чести семейству. Может быть, Катлеры все-таки завоюют репутацию благополучного семейства, но значительно позже, в последующих поколениях.

– Хорошо, Филип, – кивнула я, – я поговорю с Джимми.

– Чудесно. Итак, сейчас ты занимаешься делами отеля.

– Я все еще учусь, но небезуспешно.

– Когда закончу колледж, приеду помогать тебе, у меня есть некоторые идеи насчет модернизации отеля. Это несколько поднимет бизнес.

– Филип, у нас старая респектабельная гостиница, рассчитанная на определенный круг клиентов, которые ожидают увидеть вещи на тех местах, на которых они были всегда.

Глаза его стали круглыми от удивления.

– Ты говоришь прямо как бабушка Катлер. – Его слова заставили меня вздрогнуть. – Ты не понимаешь, – продолжал он, – бабушка сделала этот отель тем, что он из себя представляет на сегодняшний день, и если ты его не изменишь, то он изменит тебя.

– Поживем – увидим, – пробормотала я себе под нос.

Может, Филип прав, может, я все еще продолжаю войну с бабушкой.

– Ладно, я пойду проведаю отца. Посмотрим, что можно для него сделать. Можно ли мне присоединиться к вам с Джимми за обедом? Завтра утром я отправляюсь в колледж, и мы не увидимся до свадьбы.

– Пожалуйста, будь любезен, – ответила я.

– Ах да, я забыл кое-что тебе сказать. Я познакомился в колледже с девушкой, ее зовут Бэтти Энн Монро, на этой неделе я дал ей свою булавку, в колледже этот условный знак равносилен помолвке.

– Поздравляю.

– Я думаю, она тебе очень понравится. Она нежная и утонченная.