Дитё. Страж

Потом и за остальных принялся. Увеличил количество лодок до шестнадцати, все обещанные корабли прихватил, скидывая немецких матросов с грузовых платформ на берег, даже те, что стояли на переоборудовании или переоснащении в доках. Одних торпедных катеров набрал с сотню, около пятидесяти малых и средних сторожевиков. Тральщики и разную мелочь вроде буксиров не забывал. Хорошо так прибарахлился. Все склады подчистил. Вот только ко времени назначения я не успел. Светать начало, когда закончил. Так что полетел в Архангельск. Там меня уже ждали, было утро, и моё появление над городом обнаружили сразу. Два истребителя сопровождали к аэродрому. Комитет по встрече принял хорошо, сначала накормили от пуза приличным завтраком, а потом уже приступили к тому, что планировали. Тут как раз адмирал Кузнецов на транспортном самолёте прилетел, познакомились лично. Именно ему я и передал списки со всеми трофеями, вызвав у него шок. Скажем так, флота у немцев уже не было от слова «совсем», ну кроме части подводных лодок или тех кораблей, что были слишком далеко. Всё забрал, с большими и солидными запасами. Адмирал быстро раскидал, что тут оставить, а что во Владивосток. Похоже, там планировалось мощный флот организовывать, раз «Тирпиц» туда направляли, с одним тяжёлым крейсером и двумя лёгкими, ну и несколькими эсминцами – нужно показать Японии, готовой вот-вот напасть, что флот у нас есть. Моряков пока нет, их отзывали с фронтов, а корабли теперь есть. Всё остальное будет тут, я так понимаю, Северный флот будет самым мощным в Союзе. Про Черноморский почему-то и не вспоминали.

Большую часть – линкоры, «карманные линкоры» и эсминцы – я оставил в Архангельске или в других местах, где были организованы базы снабжения. Организовывал, конечно же, я, вываливая на берегу все те запасы, что успел набрать. В общем, закончил ближе к обеду, слишком много работы было. Потом прихватил Кузнецова со свитой и полетел во Владивосток, там завис до вечера – закончил, уже когда наступила темнота. Передал я, естественно, не всё, один вспомогательный крейсер оставил, одно судно поддержки из четырёх наличных для подводных лодок со всеми запасами. Одну «девятку» и одну «семёрку» из подлодок. Кроме них новейший эсминец-лидер, год ему всего, пару малых сторожевиков, пару больших, бронекатера и пару торпедных катеров. Хорошие скорости они развивают, также оставил для них солидные запасы. Остальное всё отдал. Кстати, пока по бухтам работал, то посещал аэродромы береговой авиации. Их я со всем аэродромным оснащением тоже передал. Оставил в Архангельске, почти две дивизии можно сформировать, Владивостоку ничего не достанется.

Вернувшись, в очередной раз снял сонливость – спать некогда – и сразу отправился на место прорыва. Полетел на катере. Меня там уже ждали, опоздал почти на сутки, за что извинился, но прибыль нашему флоту всё искупала. Так что вызвал танк и сразу же двинул вперёд. Немцы сначала не прочухали, что происходит: наши на месте сидят, в окопах, ожидают результат, им запрещено выдвигаться вперёд, пока я тройной сигнал красными ракетами не дам, а на них прёт один танк и, что странно, не подрывается на минах. Как я понял, мои действия на Невском пятачке немецким командованием было оценены очень даже высоко, поэтому, когда немцы разобрались, кто на них прёт и так точно бьёт, что передовые окопы почти полностью очистил по километру в обе стороны, сразу стали отводить войска и вызвали поддержку артиллерии и авиации. Только вот поздно было, я у них на загривке висел, а артиллерию накрывал своим тяжёлым миномётом, они у меня как на ладони были – на ладони экрана РЛС. Ну, а за мной ползли саперы, что снимали мины. Только они за мной следовали под прикрытием пулемётчиков. Такова была договорённость с командирами местных подразделений. Там генерал командовал, командир одного из стрелковых корпусов РККА.