Дюк (ЛП)

— Да. Пока мы не разберемся и не избавимся от угрозы, лучше никому не возвращаться домой. У Рейна и Репо есть довольно безопасные места, но у них работает Хейлшторм, и это делает их еще более безопасными в будущем. На данный момент, однако, он собирается сделать гораздо больше систем наблюдения в комплексе.

— Они хорошие дети, — защищалась я, прекрасно зная, что все они были горсткой хулиганов благодаря более пассивному подходу к воспитанию, который предпочитали Приспешники, позволяя детям попадать в неприятности, царапаться, раниться и получать синяки, и вмешиваться только тогда, когда казалось, что они могут повредить имущество или в конечном итоге сломать шею. И я не преувеличиваю. Дети были бесстрашны. Я видела, как некоторым парням из Хейлшторма приходилось лазить по деревьям, чтобы спустить их, прежде чем они осуществили свои планы спрыгнуть с деревьев на небольшой тренировочный батут, чтобы «подпрыгнуть» на кучу подушек, которые они украли со всех казарменных кроватей.

Дюк одарил меня понимающей улыбкой. — Они проказники. Но так и должно быть.

— Ты любишь детей, — сказала я, скорее утверждая, чем спрашивая.

Но он все равно ответил. — Да. Я вырос среди многих из них. Когда они рядом, это естественно. — Он замолчал, глядя на меня, когда мои глаза повернулись к стеклу. — А ты?

— Я никогда по-настоящему не проводила время с детьми, пока не попала в Хейлшторм. Но, да, они мне нравятся. Они вызывают хороший стресс. Если в этом есть хоть какой-то смысл. Хотя, то, что я не могу принять душ в одиночку, немного жестко.

— Не волнуйся об этом, — сказал Дюк, его рука слегка скользнула по моему бедру. — Я помогу тебе привыкнуть к общему душу. А потом, к тому времени, когда дети попытаются вломиться к тебе, это даже не будет тебя беспокоить.

— Ты же понимаешь, что это совершенно разные вещи…

— Не привноси в это свою логику, — сказал он с улыбкой. — Я пытался сообщить тебе, что в любое время, когда ты будешь голой, начиная с этого момента, я хочу быть в этом замешан. Кроме того, мне нравится идея иметь детей.

— Рада это знать, — кивнула я. Тем временем мои яичники исполняли маленький счастливый танец.

Через пару минут мы выехали на дорогу, ведущую к комплексу, заставив меня напрячься на сиденье и наклониться вперед, пытаясь получше рассмотреть.

Но не было никакого «лучшего вида».

Это было в основном потому, что там, где раньше был просто высокий металлический забор, была гигантская цементная стена.

— Что… — начала я, качая головой.

— Да, мы и люди из Хейлшторма были чертовски заняты, — сказал он, когда мы въехали в отверстие. Но он не свернул на боковое поле, как мы привыкли. Мы въехали в гигантское сооружение, очень похожее на то, что было в Хейлшторме, которое было соединено (новым) коридором с комплексом.

И это было не единственное изменение.

— Что это было на крыше? — услышала я свой вопрос, когда мы вышли. Дюк подошел ко мне, взял меня за руку и потащил к двери с отпечатком ладони, ведущей в холл. Холл привел нас прямо в главную часть клубного дома, прямо рядом с полным баром, в нескольких футах от входной двери.

Все это отличалось от того, что я видела в последний раз. Отчасти это было потому, что здесь было так пусто без всех мужчин вокруг. Другая часть заключалась в том, что стены были окрашены. С тяжелым сердцем я подумала, что это, потому, что всё в старой комнате, вероятно, было в крови. Стены были выкрашены в средний серый цвет. Полы были цементными, как и раньше, но выкрашены в темно-серый цвет. Диваны, стулья, журнальный столик, телевизор… Все было новым. Как и парадная и задняя двери. Там, где они раньше были стандартными дверями безопасности, их заменили на те, которые больше напоминали двери банковских хранилищ, чем двери домов, с небольшими стеклянными панелями, сквозь которые можно было видеть.

— Ух ты, — сказала я, качая головой. — Вы, ребята, были заняты.

— Детка… — сказал он, качая головой с улыбкой, как будто я вела себя глупо.

— Что?

— Это ничто по сравнению с остальным, — сообщил он мне, втягивая меня в холл. Опять же, повсюду новая краска. И все двери в спальни были открыты, все они были перекрашены и пусты, никаких личных вещей не осталось. — Сюда, — сказал он, когда я автоматически направилась в его комнату.

Вместо этого он потащил меня на лестничную площадку в подвал, где я нашла еще одну из тех больших дверей безопасности, к которым он получил доступ с помощью кода. Она открылась с тихим стоном, и мы двинулись вниз.

На самом деле, я не ожидала многого.

В конце концов, что может быть такого особенного в подвале?

И хотя в задней части здания все еще было хранилище, а у стены стояли стиральные машины и сушилки, были и другие вещи. Например, еще куча коек, мини-кухня и куча стеллажей для хранения, заполненных едой.

— Ты сделал еще одно убежище, — сказала я с улыбкой, с нежностью вспоминая другое.

— Для всех. Есть даже надувные матрасы на случай, если у нас здесь будет больше людей, чем кроватей, — сказал он, указывая на нижнюю полку хранилища, где стояли восемь коробок надувных матрасов.