Дюн Великолепный и крошка Плю (СИ)

   Пойманный на жареном дед поспешно погасил в глазах красный фонарь и отменил трансформацию. Не прошло и минуты, как перед удивленными такой быстрой метаморфозой гостями, снова стоял веселый темнокожий мужчина с жизнерадостным кольцом в носу. И если бы не царящий вокруг разгром, ничто бы не напоминало о его недружелюбном поведении.

   - Чем обязан вашему визиту, дорогие внуки? - излучая радушие и приветливость, обратился старый интриган к Отчимусу и его жене, не обращая внимания на остальных присутствующих.

   - Не стану пока интересоваться причиной вашего не гостеприимного поведения, уважаемый предок, но у нас к вам имеется вопрос.

   - Дедушка, мы с друзьями хотели у тебя кое-что спросить, - поддержала мужа императрица.

   - Мы всего лишь хотели узнать причину мутации нашего мира, а вы… - не удержалась от осуждения Плю, выдвигаясь из-за мощных спин своих защитников.

   - Так вы друзья моей Пердитушки! – Ягун повернулся к девушке и улыбнулся ей так лучезарно и радостно, что она бы даже поверила в его искренность, если бы только что собственными глазами не видела полную злобы тучу его черной души. - Так что ж вы сразу не сказали? А я было подумал… Прошу прощения. Был не прав. Извиняюсь! Так чем вы интересуетесь, дети?

   - Мутацией, дедушка, мутацией! – повторила императрица.

   - Так о причине мутации всем известно. Это вовсе не секрет.

   - Вот и поведайте нам этот не секрет, - включился в разговор с бывшим врагом Дюн. - Утро уже, а мы еще не отдыхали ни минуты.

   Действительно, эта беспокойная ночь миновала. Стремительное утро гасило магические фонари, освещая всю неприглядность оставшегoся после пира и боя разгрома.

   - Ну что же, разговор этот будет долгим. Предлагаю переместиться куда-нибудь в более симпатичное местечко.

   Предложение деда Ягуна встретили с одобрением. Никому не хотелось решать судьбу мира, стоя среди разбитой мебели и пищевых отходов.

   - Постойте! Мы с вами!

   Плю оглянулась и радостно вздрогнула. Голос родного отца она узнала мгновенно.

   Триста одиннадцатый Анхел стоял возле мерцавшего тревожным зеленым светом портала, заглядывал в его недра и уговаривал кого-то в нем ласковым голосом:

   - Ну, поднатужься, милая. Сделай вдох, втяни живот и… вперед! - Из портала раздавалось мучительное кряхтение, возмущенное сопение и другие необычные для этого средства перемещения звуки. – Ага! Вот так, ещё немного… Пошла!

   - аскормят детей так, что потом мамаши в транспорт не помещаются, - пророкотал недовольный механический голос портала, а затем зашумел, засвистел он страшно и громко, замигал разносветьем и таи выдавил из себя трудно выдавливаемое содержимое.

   В ласковые руки Триста одиннадцатого вывалилась несколько помятая и взъерошенная, но совершенно живая сина Крутелла.

   - Плю-уууу! – закричала несчастная мать, вырвавшись из рук мужа и разыскав взглядом дочь. - Хватит издеваться над матерью! Быстро домой!

   - Ну, уж нет! - испугался портал. - Обратно как-нибудь сами добирайтесь. Без меня. Кстати, это ваше, заберите! – и, выбросив из себя что-то странное, поспешно растворился в пространстве.

   На земле же остался бледно-зеленый, слегка сплющенный и весьма пожамканный мужчина, в котором присутствующие с трудом узнали верного слугу императора.

   - Канвой? – неверяще спросил император, приближаясь к лежащему. – Что с ним случилось?

   - зачем он первым полез в портал? – смутился син Анхел. - Моя Крутя женщина крупная… А втроем там было тесновато. Ну да ничего, скоро очнется. А мы действительно за дочкой пришли, Государь.

   - Вот как! Что ж, если сина Карма захочет, мы ее удерживать не станем. Вот только решим глобальные проблемы и по домам.

   Император вежливо улыбнулся родителям Плю, ободряюще кивнул девушке (она снова пряталась за Дюна, опасаясь разгневанной матери) и, перешагнув через тело Канвоя, направился к родственникам.

   - Нам придется остаться здесь. Транспортировать сину Крутеллу без портала весьма затруднительно.

   - Может быть, мы сможем вам чем-нибудь помочь? - спросил мелодичный женский голос откуда-то сверху.

   На площадь, приятно шурша красочными крыльями и овевая разгоряченных присутствующих прохладным ветерком, садились два огромных и очень красивых дракона.

   Магунское семейство несколько напряглось. Хотя драконы относились к дружественным народам и войн никогда ни с кем не вели, все-таки увидеть их так далеко от Великой Драгонии было необычно.

   А эти красавцы явно относились к правящему дому радуных драконов, и значит, владели магией и представляли силу,игнорировать которую было не в интересах империи. Но не успели магуны чтo-нибудь предпринять и даже просто ответить на вопрос драконихи, как из-под ее брюха, к которому было прикреплено что-то на подобии сумки, раздался веселый, до невозможности радостный вопль, и оттуда вылетел маленький пёстрый птенец.

   - Плю, смотри какие у меня рожки выросли! – кричал малыш, подлетая к дочке Анхелов. – Я настоящий дракон! – и плюхнувшись на самое надежное в мире плечо, шепотом прохрипел ей в самое ухо: - Я маму и папу нашел. Представляешь?