Дюна

— Мы ничему не помешаем, — возразила ему Алия. Ей не нравилось, как действует мозг Стилгара. Он сузил свой кругозор, ограничившись самым очевидным. Это был уже не тот Стилгар, каким она его помнила.

— Мы должны считаться с той возможностью, что они раздобудут червя, — сказал Пол, — но еще вопрос, смогут ли они начать меланжевый цикл на другой планете. Для этого мало иметь червя.

Стилгар переводил взгляд с брата на сестру. Он понимал, о чем они говорят, — жизнь в сьетче обучила его экологии. Плененный червь сможет жить только в арракинских условиях — песчаный планктон, маленькие Создатели и так далее. Затруднения перед Союзом огромные, но разрешимые. Стилгара больше беспокоило другое. Он спросил:

— Значит, вы не видели Союз за работой?

— Проклятие! — взорвался Пол.

Алия изучала Стилгара, понимая, какие мысли рождаются в его мозгу. Мысли о магии. Подсмотреть будущее — значит украсть мистический огонь от священного костра. В этом была притягательная опасность, опасность найденных и потерянных душ. Но Стилгар начал ощущать присутствие и других, может быть, более могущественных сил за невидимым горизонтом. Его королева-колдунья и его друг-волшебник проявили опасную слабость.

— Стилгар, — сказала Алия, пытаясь ему помочь, — ты стоишь в овраге, между двумя берегами. Я стою на вершине. Я вижу то, чего не видишь ты. И среди прочего я вижу горы, скрывающие дали.

— Есть вещи, скрытые и для вас, — сказал Стилгар. — Вы это сами не раз говорили.

— Любая способность имеет свои границы.

— Но опасность может прийти из-за гор? — спросил Стилгар.

— Что-то в этом роде, — подтвердила Алия. Стилгар кивнул, задержав взгляд на лице Пола.

— То, что приходит из-за гор, должно пересечь дюны…

Самая опасная игра во вселенной — править на основе предсказаний оракула. Мы не считаем себя достаточно мудрыми, чтобы играть в эту игру. Меры, которые мы применяем, только приближаются к правлению. Для наших целей мы заимствуем определение Бене Гессерит, согласно которому различные планеты есть генные бассейны, источники обучающихся и обучаемых, источники возможного… Наша цель — не править, но закрыть эти генные бассейны, учиться освобождаться от всех ограничений, наложенных на нас дисциплиной и правительством.

«Оргия как орудие управления».

Руководство для рулевых, глава третья.

— Здесь погиб ваш отец? — спросил Адрик, указывая на жемчужный значок на рельефной карте, украшающей стену приемной Пола.

— Здесь он похоронен, — ответил Пол. — Мой отец умер в плену, на фрегате Харконнена.

— О да, теперь я припоминаю, — сказал Адрик. — Я слышал об убийстве старого барона Харконнена, его смертельного врага. — Адрик перевернулся в сиреневом газе и взглянул на Пола, одиноко сидевшего на длинном диване.

— Моя сестра убила барона, — сухо отозвался Пол, — как раз перед битвой на Арраки.

«Зачем, — подумал он, — рыба-человек тревожит старые раны в такое время и в таком месте?»

Было заметно, что рулевой с трудом сдерживает беспокойство; крошечные глазки его метались туда-сюда, спрашивали, измеряли. Единственный помощник, который сопровождал его, сидел в стороне от него, рядом со стражниками Пола.

Этот не внушающий доверия помощник — массивный, с толстой шеей и тупым невыразительным лицом — только что вошел в комнату, подтащил бак с Адриком и теперь сидел, опустив руки и расслабившись.

Скайтейл — так звал его Адрик. Скайтейл, помощник рулевого, с виду был глуп, как пробка, но глаза выдавали его: они смеялись над всем, что видели.

— Вашей возлюбленной как будто понравилось представление лицевых танцоров, — говорил Адрик. — Я рад, что смог доставить ей это маленькое удовольствие. Особенно я радовался ее реакции, когда ее внешность повторили одновременно все члены труппы.

— Разве это не предостережение представителей Союза, приносящих дары? — спросил Пол.

Ему припомнилось представление, которое они давали здесь, в большом зале. Танцоры появились в костюмах и гриме тарота Дюны; затем последовал парад правителей — короли и императоры, будто лица на монетах, официальные и резко очерченные, но забавно подвижные… А чего стоили такие шутки, как имитация собственного лица и тела императора! Чани вздрогнула. Стилгар что-то проворчал про себя, в то время как все остальные весело смеялись.

— Но у наших даров самые добрые намерения! — возразил Адрик.

— Как можете вы быть добры? — возразил Пол. — Гхола, которого вы нам дали, считает, что он предназначен для нашего уничтожения.