Дюна

При наличии такой традиции страдание не вызывает внутреннего протеста, но, возможно, неосознанно оно воспринимается как наказание. Еще следует отметить, что в воззрениях вольнаибов практически нет понятия виновности. Это и ни к чему, ибо религия и закон для них одно целое и непослушание уже означает грех. Еще точнее будет сказать, что они легко очищали себя от вины, поскольку их каждодневное существование подразумевало суровый суд над себе подобными (зачастую со смертельным приговором), что в иных условиях отягчало бы человека невыносимым сознанием собственной греховности.

Вероятно, в этом кроется причина особого отношения вольнаибов к приметам (несмотря на деятельность Миссии Безопасности). Что с того, что свистящй песок — это предзнаменование? Что с того, что ты должен сжать руку в кулак, когда в первый раз увидишь Первую Луну? Плоть человека принадлежит ему самому, а вода — всему роду, и тайна жизни — не загадка, которую нужно разгадать, а реальность, через которую нужно пройти. Предзнаменования всего лишь напоминают тебе об этом. И раз уж ты здесь, раз уж у тебя есть твоя религия, победа в конце концов будет за тобой. Так на протяжении веков учил Бен-Джессерит, еще задолго до столкновения с вольнаибами:

«Когда религия и политика бегут в одной упряжке и когда этой упряжкой правит святой, то, пока он жив, ничто не может противостоять им».

Приложение 3. ДОКЛАД О ЗАДАЧАХ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ БЕН-ДЖЕССЕРИТА

Ниже приводится выдержка из обзора, подготовленного для леди Джессики ее агентами сразу после событий на Аракисе. Непредвзятость этого сообщения значительно увеличивает его ценность.

Поскольку Бен-Джессерит, скрываясь под вывеской школы мистического толка, на деле на протяжении столетий занимался реализацией своей селекционной программы, мы собираемся присвоить ему более высокий статус, чем тот, которого он, казалось бы, заслуживает. Анализ его участия в событиях на Аракисе показывает, что он глубоко заблуждался на собственный счет.

Можно оспаривать факт, будто школа располагала только предоставляемой ей информацией и не имела возможности непосредственного изучения личности пророка Муад-Диба. Но Бен-Джессериту случалось преодолевать препятствия и посерьезнее, и в данном случае его заблуждения имеют другие корни.

Целью программы Бен-Джессерита было выведение индивидуума, которого они условно назвали «Квизац Хадерак», что означало «тот, кто может быть во многих местах сразу». Проще говоря, они искали человека, чьи умственные способности позволяли бы ему воспринимать и использовать измерения более высокого порядка.

Они выводили суперментата, живой компьютер со способностью к предвидению, наподобие той, что обнаружилась у навигаторов Гильдии. Теперь внимательно рассмотрим следующие факты:

Муад-Диб, урожденный Поль Атрейдс, был сыном герцога Лето, человеком, чья родословная тщательно прослеживалась на протяжении более тысячи лет. Мать пророка, леди Джессика, была родной дочерью барона Владимира Харконнена и несла в себе генетические коды, исключительная важность которых для селекционной программы была известна уже около двух тысяч лет. Она была бен-джессериткой, тоже специально выведенной и обученной и должна была стать послушным орудием для достижения цели.

Леди Джессике было приказано родить Атрейдсу дочь. Эту девочку предполагалось скрестить с Фейд-Ротой Харконненом, племянником барона Владимир, с высокой вероятностью получения на выходе Квизац Хадерака. Вместо этого по причинам, которые не были понятны даже ей самой, наложница герцога леди Джессика ослушалась приказа и родила мальчика.

Уже одно это должно было бы насторожить Бен-Джессерит и заставить задуматься о внедрении в их расчеты некой неуправляемой переменной. Кроме этого, имелись и более важные факты, которые были попросту оставлены без внимания:

1. Еще в юности Поль Атрейдс обладал способностью предсказывать будущее. Известно, что у него были провидческие видения, сбывавшиеся с исключительной точностью и никак не объяснимые с точки зрения четырехмерного пространства.

2. Преподобная Мать Елена Моиам Гай, проктор Бен-Джессерита, которая испытывала Поля на «человечность», когда ему исполнилось пятнадцать лет, обнаружила, что он вытерпел при испытании больший уровень боли, чем кто-либо до него. Тем не менее она никак не пометила это в своем отчете!