— Здесь все так примитивно, мой барон, так грязно и холодно, — дико вращая глазами, неустанно повторял де Фриз. — Вы уверены, что нам надо забираться так далеко? Неужели нет другой альтернативы, кроме как забираться в этот лес?
— Есть люди, которые платят большие деньги, чтобы пожить в таких условиях, и называют подобные места курортами, — отрезал барон.
— Питер, заткнись и следуй за нами, — поддержал дядю Раббан. Они карабкались в это время по крутому и выщербленному склону покрытой снегом скалы, сложенной из песчаника.
Сморщившись, ментат не остался в долгу и тоже съязвил:
— Не здесь ли тот маленький мальчик одурачил вас и всю вашу охотничью команду, Раббан?
Племянник барона нахмурился, вскинув свои кустистые брови, воззрился на де Фриза и прорычал:
— В следующий раз я устрою охоту на тебя, если ты не придержишь свой поганый язык.
— На бесценного ментата своего дядюшки? — проговорил де Фриз беззаботным тоном. — Интересно, где он найдет мне достойную замену?
— Он прав, Раббан, — согласился барон и рассмеялся.
Племянник что-то недовольно пробурчал в ответ.
Охрана и егеря барона заранее прочесали эти места для того, чтобы теперь троица могла безбоязненно находиться здесь без обычной охраны и свиты. Раббан тем не менее был вооружен пистолетом и тепловым ружьем, говоря, что здесь во множестве бродят псы и прочие хищники. Барон не разделял подобного оптимизма племянника, будучи в душе согласен с де Фризом: этого олуха действительно перехитрил маленький ребенок. Но здесь они могли оказаться вдали от любого шпиона.
На уступе все трое отдохнули, посидев на камне, а потом приступили к восхождению на следующий склон. Раббан шел впереди, отклоняя в сторону толстые ветви росшего на склоне кустарника. Но вот они достигли голого песчаника. Здесь виднелась трещина, в нижнем углу которой был узкий лаз, окруженный осыпавшимися камнями.
— Это здесь, — сказал Раббан, — пошли.
Барон опустился на колени и посветил себе фонариком, вделанным в перстень.
— За мной, Питер.
— Я не спелеолог, — ответил ментат. — К тому же очень устал.
— Ты просто плохо тренирован, — возразил барон и глубоко вдохнул, ощутив все свои мышцы. — Надо больше упражняться. Держи себя в форме.
— Но вы приобретали меня не для этого, мой барон.
— Я приобрел тебя для того, чтобы ты делал то, что я тебе велю.
Он наклонился и пополз в лаз, светя себе тонким, но мощным лучом фонарика.
Хотя барон изо всех сил поддерживал себя в форме, в течение последнего года его стали беспокоить какие-то неясные боли в теле. Никто не замечал — а может, просто не отваживался сказать, — что в последнее время он также стал набирать вес, хотя диета его и не изменилась. Кожа стала плотной, толстой и какой-то отечной. Надо бы посоветоваться с врачом, может быть, даже придется пригласить доктора Сук, хотя у этих прохвостов сумасшедшие гонорары. Жизнь превращается в бесконечную полосу проблем.
— Такое впечатление, что здесь здорово нагадил медведь, — пожаловался де Фриз, протиснувшись в лаз.
— Откуда ты знаешь, как воняет медвежье дерьмо? — спросил Раббан, заталкивая ментата глубже в пещеру, чтобы освободить место для себя.
— Зато я знаю, как воняешь ты. Ни один дикий зверь не сумеет тебя в этом превзойти.
Мужчины, выпрямившись, остановились посреди пещеры. Барон зажег светильник и подвесил его у потолка. Свет вырвал из тьмы противоположную стену с небольшим выступом.
— Хорошую маскировку придумали наши люди, а? — довольным голосом произнес барон. — Неплохо сработано.
Он вытянул руку вперед, и стена померкла, скрывшись в сгустившейся тьме.
Раббан нажал на выступ, и стена повернулась, открыв настоящий туннель.
— Очень специфичное потайное место, — сказал барон. Вспыхнули лампы, осветив проход, который вел в глубь отвесной скалы. Когда они вступили внутрь и запечатали за собой проекцию скалы, де Фриз в изумлении огляделся:
— И вы держали это в тайне даже от меня, барон?
— Раббан нашел это очаровательное местечко во время одной своей охотничьей прогулки. Мы… произвели некоторую модернизацию, применив новые технологии, совершенно потрясающие технологии, должен сказать. Ты сам увидишь все наши возможности, когда я все тебе объясню.
— Очень совершенное потайное место, — согласился ментат. — Здесь можно не думать о шпионах.
Барон поднял руки к потолку и закричал во всю силу своих легких:
— Проклятый кронпринц Шаддам, чтоб ты оказался в помойной яме! Нет, чтоб ты провалился в самую вонючую, самую глубокую пропасть на свете!
Это были слова изменника, которые потрясли даже видавшего виды де Фриза, но барон только расхохотался.
— Здесь, Питер, — и нигде больше на Гьеди Первой — я не могу столь же пренебрежительно относиться к возможности подслушивания.
Он повел остальных в главное помещение.