Дюна: Дом Атрейдесов

Даже невинные виноваты, хотя и по-своему. Никто не проходит по жизни, так или иначе не платя за это.

Леди Елена Атрейдес. Из личного дневника

Сразу же по получении известия о сроке коронации нового императора, первой после почти стопятидесятилетнего перерыва, Дом Атрейдесов начал готовиться к дальнему путешествию. С рассвета до заката слуги в Замке Каладан переходили от гардеробов к хранилищам, выбирая одежду, украшения и подарки, столь необходимые для формального визита к императорскому двору в Кайтэйне.

Все это время Лето бродил по комнатам и залам, стараясь улучшить свой план и придумать наилучший способ добиться восстановления Ромбура и Кайлеи в правах. Новый император Шаддам должен внять моей просьбе.

Советники по протоколу часами ломали голову над нужными цветами накидок, плащей, повязок и туник. Вот украшения должны быть скромными, камни, ввезенные с Эказа, или что-нибудь еще проще. Наконец, вспомнив приключение, пережитое вместе с Ромбуром, Лето настоял на коралловой гемме, заключенной в прозрачную сферу, наполненную водой.

Кайлея отчаянно хотела отправиться на Кайтэйн, побывать во дворце, где ее мать когда-то служила императору. Это была мечта всей ее жизни. Лето читал это страстное желание в ее зеленых глазах, на лице девушки была написана надежда, но молодой герцог понимал, что должен запретить Кайлее даже мечтать о поездке. Ромбуру придется сопровождать Лето, он будет представлять дело своего Дома, и если их миссия провалится, то Ромбур будет казнен, поскольку осмелился покинуть место своего убежища. Тогда по крайней мере удастся сохранить жизнь хотя бы Кайлее.

Если же вдруг их миссия увенчается успехом, то Лето поклялся себе, что сам отвезет Кайлею на Кайтэйн и там она получит все, о чем мечтает.

Сейчас, в мирные предрассветные часы, Лето продолжал мерить шагами деревянные полы верхнего зала, прислушиваясь, как скрипят древние половицы. Это были успокаивающие звуки родного дома. Сколько герцогов мерило шагами этот пол, решая важнейшие государственные дела? Герцог Пауль делал это не раз, обеспокоенный восстанием первобытных племен на Южном континенте или требованием императора выслать безумных мятежников с планеты. В те времена Пауль впервые обагрил свой меч кровью и навеки подружился с графом Домиником Верниусом.

Все время своего правления старый герцог проявлял гибкость и талант, зная, где проявить твердость, а где приласкать. Для того чтобы народ сохранял верность и любовь к правящей династии, герцог применял элементы преданности, этики и экономической стабильности.

Может ли Лето хотя бы надеяться делать то же самое?

Он произнес вслух:

– Отец, ты оставил мне слишком большие башмаки, они велики мне.

Он перевел дух, отбросив ненужную жалость к себе. Им овладела злость. Он должен делать все, что в его силах, ради Каладана и ради памяти старого герцога.

Когда погода бывала ясной, они с Ромбуром упражнялись во дворе в боевых искусствах с применением ножей и щитов под присмотром Туфира Гавата. Однако сегодня Лето решил отдохнуть, хотя этой надежде вряд ли суждено было сбыться. Он плохо спал, его преследовала тяжесть решений, которых от него ждали, эти решения так давили на его плечи, что казалось, этого веса не выдержат древние камни Замка Каладан. Далеко внизу бушевало море, прибой бил о прибрежные скалы со скрежетом, казалось, что под стенами замка стискивает зубы огромный дракон. Эти волны усиливали смятение Лето, волны бились в унисон с его тревожными мыслями.

Завернувшись в накидку, отороченную дорогим китовым мехом, он застегнул пояс и босиком спустился по винтовой лестнице в главный зал. С кухни доносились запахи горького кофе с обязательной добавкой меланжи: повар считал, что молодому герцогу нужно получить с утра энергетический заряд.

Он слышал, как на кухне включали приборы, топили печь, как начали готовить завтрак, как развели огонь в очаге. Старый герцог всегда предпочитал настоящий потрескивающий огонь искусственному, и Лето продолжил традицию отца.

Неслышно ступая босыми ногами, Лето, направляясь в банкетный зал и проходя мимо оружейного зала, вдруг остановился, увидев там совершенно неожиданного гостя.

Юный смотритель быков, Дункан Айдахо, вытащил из ножен один из церемониальных мечей Пауля и держал его, направив острием вниз, уперши клинок в плиты пола. Хотя длинный клинок был выше мальчика, десятилетний Дункан решительно держал рукоятку. Веревочные петли позволяли Айдахо свободно поворачивать меч, служа своеобразными рычагами.

Дункан обернулся и вздрогнул; он не ожидал, что его увидят. Лето хотел было отчитать мальчишку, но слова застряли у него в горле. Он хотел спросить, что делает здесь этот мальчишка без присмотра и без разрешения. Но в этот момент Лето увидел, что из широко открытых глаз мальчика по щекам протянулись соленые полоски – следы слез.

Смущенный, но одновременно исполненный гордости, мальчик выпрямился.

– Прошу прощения, милорд герцог.