Дюна: орден сестер

– Я привык считать страх слабостью. Как может чего-то достичь робкий, испуганный человек, если им управляют тревога и страх? Но батлерианцы превращают страх в насилие, а панику в оружие. Они обращают обычных людей в дикое стадо, уничтожающее все, чего не понимает. – Он печально покачал головой. – А не понимают они очень многого.

Птолемей с трудом сглотнул и кивнул.

– Нам нужно выиграть битву за умы и будущее человечества. Мне казалось, что у батлерианцев просто иная точка зрения, что с ними можно разумно говорить. – Он никогда не сможет забыть погром, разграбление, беспричинные убийства. – Теперь я вижу, что они зло. И в приближающейся войне буду одним из ваших самых стойких солдат.

Ноффе усмехнулся.

– О, я жду от вас гораздо большего, чем от простого солдата; я хочу, чтобы вы стали моим генералом.

Администратор-тлейлакс провел его через соединяющиеся модули. С большой гордостью Ноффе показал лабораторию, где было множество баков с мутировавшим, увеличенным мозгом неудачников-навигаторов. Мозг отделили от физических тел, и это напомнило Птолемею легендарного Когитора – Создателя, существовавшего до джихада.

– В сравнении с нашим мозгом эти продвинулись настолько, насколько наш мозг – в сравнении с мозгом ребенка, который только учится ходить. – Ноффе постучал костяшками по одной изогнутой прозрачной перегородке. – И все равно они зависят от нас в жизнеобеспечении и связи с внешним миром. Эти субъекты, как оказалось, не годятся для того, чтобы стать навигаторами, но мы можем испытывать их увеличенный мозг в качестве компонента машины.

Птолемей кивнул.

– Целью нашей с доктором Эльчаном жизни было создание совершенного интерфейса между человеческим мозгом и искусственными компонентами. Я хочу освободить хрупкого человека от биологической тюрьмы смертности. – Он понизил голос. – Сказать это в Лиге совершенно невозможно, но я считаю, что кимеки показали нам путь к грандиозным достижениям… если бы только Агамемнон и остальные титаны не были такими враждебными!

Он покачал головой.

Ноффе ответил энергичным кивком.

– Полностью согласен. Если безумец убивает кого-то молотком, значит ли это, что нам следует запретить молотки? Абсурд!

Птолемей продолжал говорить об их с доктором Эльчаном работе на Зените.

– Толпа уничтожила все мои записи и данные, но я уверен, что могу воспроизвести большинство результатов. К несчастью, после того как батлерианцы все зачистили, очень трудно стало отыскивать нетронутые тела ходячих кимеков.

Глаза Ноффе сверкнули.

– У меня есть для вас кое-что интересное.

Он провел Птолемея в большой куполообразный ангар, сделанный из белых пластилитовых щитов и ярко освещенный шарами. В ангаре стояла зловещая машина – устрашающее боевое тело с ногами на усиленных шарнирах и защищенной сердцевиной, похожее на механического тарантула.

Птолемей резко выдохнул.

– Разновидность воина-кимека – целиком! До сих пор я видел только отдельные части.

Ноффе активировал окна купола, чтобы стала видна окружающая местность. Птолемей увидел очертания множества паукообразных машин, а также машин-строителей и летающих машин.

– Только здесь, в окрестностях лаборатории, их по меньшей мере двадцать, – сказал Ноффе. – После того как Вориан Атрейдес убил Агамемнона и остальных титанов, мозг неокимеков на этой базе запустил код самоуничтожения. Корпуса машин в вашем распоряжении, если сможете извлечь из них что-нибудь полезное.

– Полезное, – задумчиво повторил Птолемей. – А также оборонительное. Я создам способ противостоять безумию, охватившему империю. – Он снова схватил руку Ноффе и энергично пожал ее. – Мы будем вместе работать на благо человечества.

Использование в вооруженных силах новейших технологий и оружия может казаться достаточным условием победы над врагом, но если не применять в бою силу разума, все может оказаться напрасным.

Генерал со Старой Земли

За те десятилетия, что он руководил школой ментатов, Гилберт Альбанс отметил не много блестящих выпускников. Кроме Драйго Роджета, который сейчас, несомненно, обрел могущественного благодетеля из какого-либо благородного семейства, он помнил Кори Нива, Эрмину Кастро, Шиффера Паркса, Фарли Дентона – и нескольких выдающихся сестер из школы на Россаке. Их образы возникали в его хорошо организованной памяти вместе с историями времен их пребывания в школе.

А теперь вернулась Кери Маркес, одна из последних чистокровных колдуний. Благодаря обучению в ордене сестер у Кери уже был организованный мозг и образцовый контроль над своим телом. Прекрасный кандидат в школу ментатов, она здесь явно выделялась. Из восьми сестер, которых школа Гилберта превратила в ментатов, Кери была лучшей. Он много говорил о ней с Эразмом. И радовался новой встрече с ней.