Дюна: орден сестер

– Это частные образцы, только для определения генетической подлинности Вориана Атрейдеса. Вы сами говорили, что мы доверенные лица, и понимаете, как неэтично использовать их недозволенным способом. – По лицу Венпорта она видела, что его совсем не интересует моральная дилемма. Он продолжал молча смотреть на Зому, и она спросила: – Что вы собираетесь с ними делать?

– Не ваша забота. Просто проследите, чтобы это было сделано.

Историю лучше оставлять в прошлом, чтобы легенды не вмешивались в нашу повседневную жизнь.

Родерик Коррино. Частный меморандум императору

Одетый в старый мундир уже не существующей армии, Вориан Атрейдес частным образом встретился с императором и Родериком. Роскошной обстановке императорского дворца он предпочел бы свой скромный дом на тихом Кеплере и общество Мариеллы.

Однако теперь, когда он под гром фанфар вновь предстал перед общественностью, Вориан опасался, что его не оставят в покое. Воодушевление толпы на параде тревожило его не меньше, чем императора.

Когда Вори вошел в личный кабинет императора, от его взгляда не ускользнули ни позолоченные стол и стулья, ни бесценные картины на стенах, ни нарядные портьеры, подвязанные золотыми лентами. Он вспомнил годы борьбы в старой Лиге благородных; тогда он был народным героем и после битвы при Коррине легко мог бы короноваться и стать первым императором. Тогда Файкан Батлер боялся популярности Вори, не понимая, что у того никогда не было стремления стать императором. Ему заплатили, и его отослали… но ничего иного он и не желал.

Теперь, приглашенный Родериком и Сальвадором, он догадывался, что они хотят того же. Что ж, он заставит их дорого заплатить – снова.

Трое уселись за стол из древесины элакки с витыми ножками; Вори повел разговор о мрачной практике рабства на приграничных мирах и о жестоких людях, которые недавно напали на Кеплер.

– Возможно, мне пора возглавить новый крестовый поход. – Вориан позволил проскользнуть в голос гневным ноткам: пусть знают, что он способен причинить много неприятностей. – Разве джихад не научил нас, что нельзя так обращаться с людьми?

– Рабство – по-прежнему важный экономический фактор для наших приграничных планет, – заметил Родерик.

– В таком случае приграничные планеты следует защитить от работорговцев.

Сальвадор во главе стола, казалось, расстроился.

– Планет так много, как мы нам уследить за всеми?

Вори прищурился.

– Можете начать с охраны Кеплера. Защитите мою планету. – Подавшись вперед, заставляя себя сохранять спокойствие, он описал день, когда многие его люди попали в плен; он представил полный их список и документ о сделке в доказательство того, что выкупил их на Поритрине. – В этот раз я их освободил, но проблема остается. Новые работорговцы слетятся к моей планете – и если не тронут мою долину, то обрушатся на соседние поселки. Вы не должны этого допустить, сир.

Лицо Родерика оставалось безучастным.

– Мы слышим ваши страстные слова, Вориан Атрейдес, но в империи, отягощенной кризисом, несколько распоясавшихся работорговцев на малонаселенных планетах – не главная забота.

– Если я решу поднять народ, это может стать вашей главной заботой, – заметил Вори.

Сальвадор гневно вспыхнул, но Родерик сохранял спокойствие.

– Возможно, вы сможете использовать для этого свою известность – и, возможно, мы сумеем прийти к разумному компромиссу. Чего конкретно вы хотели бы от нас в этой ситуации?

– Вы не можете требовать от нас объявления рабства полностью незаконным! – выпалил Сальвадор.

– Я могу потребовать этого, но это непрактично. – Он перевел взгляд на принца. – Вы спрашиваете, что можете сделать в обмен на мое молчание? – Вори выждал и ответил: – Это достаточно просто. Издайте императорский указ о том, что Кеплер под запретом для работорговцев, и дайте мне десяток боевых кораблей, чтобы убедить тех, кто не захочет слушать.

Сальвадор отпрянул как от удара.

– С императором так не разговаривают. Принято просить, а не требовать.

Вори нашел его слова смешными.

– Я знавал вашего прапрапрадеда. Я сражался рядом с ним и его сыновьями и внуками задолго до того, как вы назвались Коррино и возникла империя. – Он наклонился над столом. – Мою семью похитили и продали в рабство, поэтому, полагаю, вы простите мне несоблюдение приличий. Я пришел просить вашей помощи, но так же легко могу обратиться к народу. Вы видели, как они вели себя на параде. Люди легко сплотятся вокруг живой легенды. Они видели памятники мне и монеты с моим лицом – точно как у императора. Но я не уверен, что вас они будут приветствовать так, как меня.

Сальвадор побагровел, но Родерик знаком успокоил брата и сказал:

– Наша империя и без того достаточно хрупка: мятежи КЭП, батлерианцы, уйма разнонаправленных властных интересов. – Он говорил так, словно читал по писаному. – Мы не потерпим, если вы спровоцируете нежелательные волнения. Народ должен думать о будущем, а не вспоминать кровавое прошлое.

Сальвадор мрачно спросил: