Дюна. Последний бой Империи (СИ)

Уэнсиция сделала вид, что задумалась, а потом, придав своему лицу удивлённое выражение, спросила:

- Ну, и что тут такого? Разве так важно, что будет сотни лет спустя? Если говорить о сегодняшнем дне, то специевый кризис и угроза Империи со стороны Муад'Диба не так страшны. Он не сможет стать ничем большим, чем консорт, даже если Гильдия и Бинэ Гессерит его поддержат.

Глаза императора яростно вспыхнули.

- Такова суть тайной договорённости, по которой мне позволили занять трон!..

Видимо, поняв, что едва не сказал лишнее, он замолчал на мгновение, изучая выражение глаз Уэнсиции. Та не подала и виду, что догадалась о чём-то, хотя в её памяти всплыли сплетни об отравлении их деда Элрууда IX, графом Фенрингом, который, судя по многим признакам, был ещё и любовником обоих императоров. Если Гильдия и Бинэ Гессерит что-то знали об этой истории, они, наверняка, могли ставить Шаддаму IV любые условия. Раз они их ему выставили, подумала Уэнсиция, значит, так всё и было.

Ощущая раздражение и почти физическую неприязнь к отцу, она почувствовала, что на глазах выступают слёзы, и придала своему лицу как можно более непроницаемое выражение.

От Шаддама IV это не укрылось, хотя он, вероятно, истолковал всё по-другому.

- Ты представляешь себе этот мир, в котором люди станут рабами потомков Преподобных и гильд-навигаторов? Видишь ли ты масштабы бездны, которая приоткрылась сегодня?

Уэнсиция пожала плечами.

- Отец, это всё - вопрос будущего. В конечном счёте, Благородные и так правят пеонами.

- Дом Коррино не может стать пеонами! - в гневе Шаддам IV встал, сделав жест, будто сжимал в руке знамя и собирался увлечь за собой солдат. Так изображали героев древних войн великие художники прошлого.

Уэнсиция не смогла сдержать улыбку.

- Но остальным ты не запретишь быть насекомыми. Прогресс неизбежен. Возможно, то, что так испугало тебя - наоборот, является высшим благом для человечества? Более совершенный тип государства, усиленный наследственными чертами - разве не об этом мечтали Коррино? Общество готово к этому, не готовы лишь люди, никчемные и убогие. Ведь насекомые, более примитивные создания, тоже пришли к такому типу общества когда-то? И они не отказались от него до сих пор. Может, теперь пришёл черёд человека достичь совершенства?

Шаддам IV пристально посмотрел на дочь, на мгновение задумавшись о чём-то.

- Я порой забываю, что ты - тоже...гессеритка.

- Папа, я -всего лишь женщина.

Он вновь посмотрел на неё с деланным недоверием, а потом сел.

- Я выведу войска с Арракиса и соберу все силы в кулак. Мы заставим Икс прекратить контрабанду оружия и дождёмся, пока Харконнены запросят о помощи. Когда настанет их последний час, мы уничтожим этого Муад'Диба, использовав все наличные силы. Я призову на помощь Ландсраад и Гильдию. А потом мы расследуем причины революции и начнём преследование зависимых от специи. Это будет второй Бутлерианский Джихад.

Глядя в глаза отца, пылающие фанатичным огнём, Уэнсиция на мгновение поверила, что его план удастся.

- Я могу тебе чем-то помочь, папа, в этом великом деле спасения человечества?

Он улыбнулся в ответ.

- Я принёс тебе стереографию одного сеида, захватившего хайлайнер Гильдии. Возможно, он заинтересует тебя, и ты захочешь с ним познакомиться, прежде чем он атакует Икс.

- Атакует Икс! У них лучшая планетарная оборона ! Это невозможно!

- Возможно, если заручиться поддержкой Гильдии, а она стала очень податливой по отношению к нам. Видимо, они боятся разглашения их маленьких грязных тайн.

На стол легла стереография, на которой от прикосновения рук Уэнсиции возник портрет ещё молодого сардаукара в звании сеида, с обычным для его чинов выражением уверенности и решимости на лице.

- Сеид Кидин-раби, - представил его император.

- Настоящий самец, - улыбнулась четвёртая принцесса Коррино. - Правда, я слышала, что самцы не живут более нескольких недель.

Укол меланжа перед боем Шулох подарил,

И фримен, остро крис свой наточив,

Идёт вперёд, чтобы родню избавить от воды -

Так ангелы танцуют на кончике иглы!

Принцесса Ирулан. "Якуруту"

Шелеххериб встретился с Туеком благодаря наибу Якуруту Бериху. Контрабандисты, прибывшие в Якуруту, для деловых переговоров, сидели напротив фрименов, ещё не зная, кто ими руководит. Вожди Якуруту внезапно умолкли, и тишину, повисшую между двумя группами, вдруг прервал Шулох. Он сказал:

- Здравствуй, Стабан. Давно не виделись.

Туек, сидевший на мягком ковре, скрестив ноги, всполошился:

- Это кто?

- Ты не видел моего лица в тот день, когда погиб Оттавио, но помнишь, о чём мы тогда договорились.

Берих и его соратники хранили молчание, что вынудило Туека обратиться к Шелеххерибу, несмотря на то, что у него возникло ощущение нереальности просходящего. Когда к нему вернулось самообладание, он ответил:

- Странно. Тот выглядел иначе. Его звали Эндидуш.