Дюна. Последний бой Империи (СИ)

Шелеххериб проверил батареи - оставалось ещё более семидесяти процентов энергии. Предстояло дождаться вечера, когда можно будет вылезти на поверхность. Он сделал несколько глубоких вдохов, выравнивая пульс и дыхание. Стараясь не отвлекаться на мысли о песчаной форели, кишмя кишевшей на этой глубине, он начал анализировать разговор с Туеком. Тот не раскрыл, что именно он поставлял под видом новых конденскостюмов фрименам в уплату водяного долга. "Водяной долг" - это обязательство жизни, которая у Туека в залоге. Значит, речь не может идти просто о конденскостюмах...Он что-то скрыл, а значит, врёт ему. "Не позволю плевать на стол" - произнесённое таинственным тоном выражение свидетельствует о том, что Туек хочет отомстить за нанесённое ему сардаукарами оскорбление. После того, как группа Арамшама, "нанятая" через агентство "Орион", была уничтожена, Туек стал независимым вновь. Если он поддерживает связь с Холлеком, что маловероятно, он постарается сдать сардаукаров, как только те попадут ему в руки. Вероятно, он будет склонен выполнить все договорённости так, чтобы победила сильнейшая сторона, а он - угодил ей больше всего. Так как сильнейшей стороной на данный момент были фримены, рассчитывать на Туека не приходилось. Контрабандист продаст их фидайкинам, как и своих людей. Потом он всегда сможет сказать агентам императора, что погибли и его люди и дорогостоящая техника.

"Он хочет ещё и выставить меня виноватым", - подумал Шелеххериб.

Обдумав этот вопрос какое-то время, орта-лейтенант пришёл к выводу, что от совместных с контрабандистами боевых действий придётся отказаться. Фримены, наверняка, не выйдут к разработке на черве - они вызовут червя, как только стемнеет, вернее, вызвали его этой ночью и уже прошли немалое расстояние, прежде чем Арамшам вышел на связь. Сейчас они тоже прячутся где-то, вероятно, спят в одной из многочисленных пещерных стоянок, а вечером или ночью выйдут на вторую колотушку в северо-западном направлении. Так как их путь будет пролегать здесь, через Долину Колючки, то именно ему придётся перехватить их, а отделению Ошме-вазда нужно запретить вступать в контакт с контрабандистами до того, как ситуация прояснится.

Шелеххериб понимал, что уже в который раз пытается выполнить задачу подразделения собственными силами - качество, критикуемое учебником тактики. Тем не менее, он ещё ни разу не ошибся, отменяя план по ходу операции. В любом случае, они должны атаковать Рашида, полагаясь на собственные силы: контрабандисты - слишком нестабильная величина, и зависеть от них в сложившихся обстоятельствах нельзя. Огневая мощь его отделения ничуть не меньше, чем у Ошме-вазда, а значит, он имеет преимущество - отсутствие переменной "Туек" и гарантированная внезапность.

Шелеххериб знал, что не заснёт, пребывая под тоннами песка, давивщего на него всей своей тяжестью. Он почувствовал себя совсем как на Гинац, когда его подвергли наказанию остракизмом за участие в несанкционированной дуэли. Каждый шаг по запруженным сознательными гражданами улицам и университетским коридорам давался ему с трудом.В конце концов, он начал выпивать, что и привело к знакомству с гражданином Риловитцем. Шелеххериб заставил себя не думать о прошлом и попытался отдохнуть, закрыв глаза и ни о чём не думая. Испугавшись, что уснёт, но не проснётся, поскольку перестанет прикрывать грудь от песчаной массы и та сдавит его лёгкие так, что он не сможет вздохнуть, Шелеххериб пришёл в себя. Бодрствуя, он думал об армии Муад'Диба, обрушившейся на поселения оседлых арракисцев, как шторм, сметая всё на своём пути. Харконнены, уже неспособные врать, что у них всё под контролем, призвали на помощь императора и даже Ландсраад. Как злорадствовал Туек, многое знавший о жизни Великих Домов, Ландсраад ещё никому никогда не помог. Всякий раз вмешательство комиссий Ландсраада было безрезультатным - и вскоре следовало падение Дома, с мольбами взывавшего к Совету Благородных.

- Дюна - планета с великим будущим, - гордо сказал Туек. - Её народ силён и свободолюбив. Харконнены, потом Атрейдесы, теперь снова Харконнены - все они будут разбиты здесь. Дюна станет независимой.

Говоря так, он с вызовом и надеждой смотрел на Шелеххериба. Иштван Груеску, тоже когда-то мечтавший стать социометристом, понимал амбиции Туека, желавшего создать собственный Великий Дом, но относился к ним более чем скептично.

"Когда ты не пообещал ему того, что он хотел от тебя услышать, он переметнулся на сторону Муад'Диба. Кто знает, как дорого это предательство обойдётся Империи. Учись быть гибче, Шелеххериб!"

Он злорадно подумал, что так ей и надо, этой Империи, отвечая на собственную безмолвную тираду.