Дюна. В кадре

Он не спрашивал разрешения, скорее, проверял мое состояние, мою готовность идти дальше.

Усмиряя сердцебиение, я кивнула, и Иэн, наклонившись ко мне, отодвинул наши микрофоны и прикоснулся к моим губам.

Это был наш первый поцелуй — настоящий, а не на камеру. Я прислушалась к своим ощущениям, разливавшимися теплом в области грудной клетки, и они мне понравились.

Его мягкие теплые губы были спокойны, но настойчивы. Его поцелуй был сдержанным, но уверенным. Он говорил “все по-настоящему”, и я ему отвечала “все по-настоящему”.

Иэн оторвался от моих губ и, внимательно посмотрев на меня, улыбнулся.

Мы вновь поняли друг друга — прыжок в неизвестность совершен.

Глава 33.

— Да, в Гранд-Каньоне очень красиво! — послышался голос Софи сквозь гул двигателя самолета, и я вынырнула из воспоминаний о свадьбе.

Иэн быстрым жестом отдал распоряжение Фрэнку и, пересев на диван, посмотрел на меня.

Понимая, что он предлагает мне занять более удобную позицию, я улыбнулась и расположилась на мягком диване.

— Мне нужно видеть твое лицо, когда мы будем репетировать, — произнес он, и я, понимая, чего он хочет, развернулась к нему. Сняв с меня балетки и подхватив мои босые щиколотки, он положил их на свои колени и вновь посмотрел на своего помощника, который все еще возился с сумкой.

— А ты там бывала до вчерашнего дня? — поинтересовался Фрэнк, наконец, передав нам с Иэном наши тексты сценария.

В руках Сомерса мелькнула ручка, как обычно это бывало. Он предпочитал бумажную версию и часто делал заметки на полях сценария — что-то для себя или меня, что-то — для Тино.

— Нет, — покачала головой Софи, — но очень хочу попасть на прозрачный мост.

— Прозрачный мост? — удивилась я.

— Да. На высоте. Подвесной мост. Называется Skywalk, — ответила она, и в моих глазах блеснул интерес.

— Можно как-нибудь туда заявиться в дневное время… — уже склонившись над текстом с ручкой в руках, задумчиво произнес Иэн, и наши помощники замолчали. Они знали — когда мы с Иэном приступали к работе, им нужно было превратиться в невидимок.

Сомерс в такие моменты становился совершенно другим человеком, и ему лучше было не попадаться под руку. Как-то раз мы репетировали на террасе, у нас долго не получалась сцена. Вернее, мне казалось, что мы все делаем правильно, но Сомерс так не считал, и мы прогоняли текст снова и снова, оттачивая каждую фразу до совершенства. У меня уже заплетался язык и немели мышцы лица, когда на террасу зашла Софи с телефоном в руке. Как оказалось, звонили из студии, чтобы предупредить о незапланированных изменениях в моем расписании на следующее утро. Однако, Сомерс даже не дал ей открыть рот. Повернувшись к Софи, он так на нее посмотрел исподлобья, что моя бедная помощница сначала побелела, а потом пулей вылетела с террасы и целый день не попадалась Сомерсу на глаза. Откровенно говоря, я тоже испугалась этого тяжелого взгляда и замерла, опасаясь, что он и меня сейчас испепелит, но Иэн, как ни в чем не бывало, повернулся ко мне и совершенно спокойным голосом продолжил репетицию. Несмотря на то, что после этого случая моя Софи в тайне окрестила Иэна “диктатором”, мне нравилась жесткость и бескомпромиссность Сомерса в работе.

Сейчас, после “прыжка”, я наблюдала за Иэном, оставлявшим пометки на полях моего сценария, и воспринимала его по-другому. Теперь я понимала, что он имел в виду, когда говорил “владеть инструментом под названием эмоции”.

Иэн передал мой экземпляр текста, и, пока я внимательно вчитывалась в заметки на полях, завибрировал его телефон. Недовольный тем, что его отвлекли, он все же бросил взгляд на экран и ответил на звонок.

Как оказалось, звонил Корзано, и, пока Иэн утрясал очередные рабочие моменты, я чувствовала его пальцы на своих щиколотках и старалась не отвлекаться от текста.

— Окей, согласен. Давай перенесем сцену в ванной на сегодня… — внезапно произнес он, и я, оторвав взгляд от сценария, все же посморела на Сомерса. Эпизод в ванной снимался с обнаженной натурой, и я немного напряглась. Вероятно, почувствовав мой состояние, он бросил взгляд на меня и, будто подбадривая, показал глазами “Не переживай. Не в первый раз”.

“Да, не в первый раз”, - улыбнулась я.

* * *

При подписании контракта я знала, что у нас с Иэном будут постельные сцены, и, учитывая, что роль мне досталась уже в процессе съемок, выбирать не приходилось — меня просто поставили перед фактом. Корзано жутко не любил дублеров в сценах секса, считая это суррогатом, а значит, обнаженку с Соммерсом мы должны были отработать сами.

Однако, несмотря на то, что меня от страха бил озноб, я воспринимала ситуацию, как вызов себе. Своему мастерству. Сцена намечалась на десять часов утра. За завтраком я сидела, как пришибленная, едва слыша экономку, и даже Джокки, уткнувшийся мордой в мои колени, не помогал. Он чувствовал мое состояние нервозности, но его большие глаза, будто спрашивавшие “чем я могу помочь”, не снимали градус напряжения.