Дюна. В коллекции

Впереди нас с Лин шли Ханг с Коулом и о чем-то говорили, а я смотрела на них с плохо скрываемым удивлением на лице и понимала, что Коул, а вместе с ним и Коулун, давали мне возможность посмотреть на еще одну грань этого мира. Не ту, глянцевую и отполированную до блеска, а аутентичную, плотно связанную с историей и культурой Гонконга. Было странно наблюдать за Коулом, вот так слившимся с простой толпой на многолюдных улочках, где пыльные магазины и древние мастерские сменялись рынками китайского ширпотреба, а над головой нависали многоэтажные дома с бесчисленными кондиционерами и захламленными балконами, на которых сушилось белье.

Запахи здесь тоже отличались от глянцевого Гонконга. Пробираясь через череду азиатского стрит-фуда, я старалась привыкнуть к странным ароматам и содержимому лотков и витрин, где наряду с обычной курицей и шашлыком из креветок, можно было увидеть что-то напоминавшее змею, чьи-то внутренности или какую-то неаппетитную морскую живность.

Однако я совсем не брезговала — напротив, мне было до чертиков интересно постигать еще один Гонконг.

Иногда я отрывала взгляд от закусочных, ярких китайских магазинов, шумных рядов рынков, старинных лавок и наблюдала за Коулом, шедшим впереди. Сравнивая его образ там, на вершине глянцевого мира и здесь, среди толпы, я удивилась, насколько этот мужчина, с его европейской внешностью, интегрировался в это место, подтверждая в реальности мои предположения о том, что Коул из Коулуна был частью Гонконга. Я обернулась, обратив внимание, что за нами шли только два телохранителя, ранее сопровождавшие нас в соседней машине — мой Боджи и невысокий азиат от мистера Ханга, и задумалась. Разве не полагалось таким людям больше охраны, когда они выходили в толпу? Казалось, что два телохранителя, идущих сзади, были прикреплены больше для проформы, потому, что так полагалось, а не из-за реальной угрозы безопасности. Однако, в очередной раз рассматривая мужские силуэты впереди, видя, насколько Коул и Ханг вели себя естественно, отдыхали в этом шуме и бесконечном потоке людей, растворялись в толпе, тут же и ответила на свой вопрос — Коул и Ханг были здесь своими, и, видимо, сам Гонконг их защищал.

Я усмехнулась этому простому выводу и в очередной раз убедилась, что приняла правильное решение, встав на сторону Коула и рассказав ему о прослушке. Город оценил мой поступок и впустил меня еще на один шаг дальше в свои чертоги.

Иногда мужчины оборачивались, будто проверяя, на месте ли мы с Лин, не заблудились ли, но, скорее, это происходило машинально из-за подсознательного желания все контролировать, а не по причине грозящей нам опасности.

— Как тебе Монг-кок? — отвлек меня от размышлений голос Лин, и я перевела взгляд на нее.

— Ты же говорила про Вонкок… — растерялась я, но Лин объяснила:

— Это одно и то же.

— Что-то совершенно отличное от того Гонконга, где я успела побывать. Чистая аутентика, — постаралась я описать свои ощущения.

— Ты права. Это, пожалуй, самая колоритная часть Гонконга, — кивнула девушка и добавила: — Но и самая густонаселенная.

— Да, чувствуется, — улыбнулась я и вновь перевела взгляд на Коула. Я была благодарна ему, что он взял меня с собой и позволил увидеть Смерть не только в глянце богатства азиатского Олимпа, но и здесь, в гуще простой толпы.

— Здесь проживают преимущественно малообеспеченные китайцы, но ты не бойся, здесь не обворуют.

Я вспомнила, как Рудова меня предупреждала, чтобы в аэропорту я держала вещи при себе, так как у нее в свое время подрезали кошелек, и посмотрела на Лин. Что-то не сходилось.

— У нас охрана. И полиция хорошо работает, — предположила я, а Лин, немного подумав, кивнула.

— Это так. Нас в обиду не дадут. И полиция очень хорошо работает. Хотя… Монг-кок до сих пор находится под контролем Триад, — как-то уклончиво ответила она, и я машинально кивнула, подтверждая свои выводы и об отсутствии дополнительной охраны, и о том, что Ханг с Коулом были здесь своими. — В общем, свои не тронут, и если уж опасаться, то залетных иностранцев.

— Ясно, — ответила я и уже хотела побольше расспросить о Триадах, но Лин быстро перескочила на другую тему, и я поняла, что на этом интересующий меня вопрос закрыт.

— Надеюсь, тебя не слишком коробит запах тофу, — между тем продолжила она, пока мы проходили мимо очередной закусочной.

— Нет, вовсе нет. Здесь безумно интересно, — замотала я головой, а Лин, внимательно посмотрев на меня, будто решая, продолжать или нет, наконец, произнесла:

— Тогда рассказываю со слов своего деда, который держал димсамную.

— Димсамную? — переспросила я.

— Да. Это такие небольшие ресторанчики, где подают легкие блюда до обеда, — пояснила она и продолжила: — Еще лет двадцать-тридцать назад торговцы соревновались запахами.

— Запахами? — удивилась я.

— Ага, — кивнула она. — Чей тофу более вонюч.

— Интересные соревнования, — чуть не рассмеялась я, в очередной раз поражаясь оригинальности азиатского менталитета.