Дюпоны без маски

…Однажды Элетер-Иренэ отправился на охоту. Кончился порох, и ему пришлось купить его в сельской лавчонке. Высокая цена и низкое качество пороха поразили Элетера-Иренэ, который был довольно сведущ в его изготовлении, поскольку юношей он более трёх лет специализировался по химии в Эссоне у самого Лавуазье, занимавшего там пост инспектора королевских пороховых заводов. Побывав на близлежащих пороховых заводах, Элетер-Иренэ увидел, что чёрный порох там производили методами, от которых во Франции отказались чуть ли не столетие назад.

Той же ночью он быстро перевёл мелькнувшую у него мысль на язык цифр. Оказалось, что для приобретения материалов и постройки завода, выпускающего 72 т пороха в год, нужно 36 тыс. долл., а ежегодная прибыль может составить не менее 10 тыс. долл. Эврика, вот оно, стоящее дело! Наконец-то ему повезло! Утром возбуждённый Элетер-Иренэ поделился с отцом своей идеей и воскликнул: «Мы, Дюпоны, станем фабрикантами пороха в Америке…»

Молодой французский эмигрант сразу усмотрел выгоды этого производства, позарившись не только на солидные барыши от поставок пороха для военных нужд, но и на продажу его предприимчивым переселенцам, которые начали осваивать территории на Западе, насильственно сгоняя и истребляя героически сопротивлявшиеся индейские племена.

Прожжённые политиканы Дюпоны без проволочек «взяли быка за рога», пустив в ход имевшиеся козыри. Пьер-Самюэль тут же по-приятельски уведомил вице-президента Джефферсона о замыслах сына. А в то время, когда старый Дюпон с удовлетворением вчитывался в ответ своего высокопоставленного американского друга, поддержавшего «идею создания в стране промышленности, столь необходимой для её защиты», его сыновья плыли во Францию с задачей – достать и привезти всё, что требуется для создания порохового завода: деньги, техническую документацию, машины, мастеровых. Удача сопутствовала миссии братьев.

Первый консул – Наполеон Бонапарт был в курсе намерений Дюпонов и оказал важную поддержку. Как известно, Наполеон не упускал ни одного случая, который мог бы причинить ущерб его самому сильному врагу – Англии. Этим и объяснялась его позиция: почему бы действительно не помочь в сооружении в Америке порохового завода, который своей продукцией наносил бы удар по английской экспортной торговле?

И вот 21 апреля 1801 г. в Париже родился первый документ, положивший начало восхождению на «Олимп богатства» нынешних американских миллиардеров, – «Устав об учреждении мануфактуры для производства военного и охотничьего пороха в Соединённых Штатах Америки». Директором завода стал вдохновитель предприятия – Элетер-Иренэ Дюпон.

Подходящий участок для строительства завода подвернулся Дюпонам в штате Делавэр. В июле 1803 г. из труб завода повалил дым – очищалась первая партия селитры, а с весны следующего года на американском рынке появился первый дюпоновский порох. Через несколько лет Элетер-Иренэ дал фирме своё имя, и под этой вывеской она существует и поныне, причём в английском наименовании сохранено написание его фамилии на аристократический манер – дю Пон де Немур.

Влиятельное покровительство Джефферсона, ставшего вскоре президентом Соединённых Штатов, поддержало дюпоновский бизнес на первых, самых трудных шагах, не дав ему захиреть и исчезнуть, как это случалось с сотнями подобных фирмишек. Ведь не зря же говорят: «Доброе начало – полдела откачало». Это содействие обеспечило Дюпонам получение значительных по тому времени правительственных заказов на порох.

Завод рос на глазах, и уже с 1811 г. пороховое предприятие в Уилмингтоне превратилось в самое крупное в стране. Десятикратный скачок ввысь в военных заказах и соответственно в дюпоновских барышах произошёл во время англо-американских сражений в 1812–1814 гг. В мирные годы о доходах подобного масштаба новорождённые пороховые фабриканты не могли даже и мечтать.

Так Дюпоны, разгадав намного раньше других дельцов дьявольские выгоды работы на войну, создали первое из первых военных предприятий крупного калибра в Соединённых Штатах. Следует ли удивляться, что, вкусив сладость военных барышей, Дюпоны шли на всё, чтобы не выпускать их из своих рук? И в этом они преуспели: первые всходы на ниве военных прибылей превратились в густые посевы, и их жатва стала неизменным спутником дюпоновского бизнеса. Они «всерьёз и надолго» пробились в вельможные поставщики пороха и взрывчатки для военного министерства, стали «своими людьми» в кругу американской военщины.