Дюжина

Одиннадцатый пошел прочь. Саргер хотел ему что-то сказать, но Ионнидис лишь отмахнулся, давая понять, что сейчас не желает ничего обсуждать. В дальнем углу, понявшие все Айрис и Бастет, отвели взгляды, когда на них посмотрел командующий. Капюшон, держащий на руках Ринду, не знал, кто умер, но все эти печальные выражения лиц давали ему понять, что это кто-то из новой семьи его «дочери». Брион, отвернувшись от трупа Романо, сел на пол и, облокотившись на гроб, закричал от отчаяния. Это ведь он… Он предложил всем отправиться в штаб полиции… Это его вина!

Алексей Кутузов

Девушка с пышными рыжими волосами медленно открыла свои прелестные голубые глаза. Голова раскалывалась от боли, во рту пересохло. Попытавшись встать, она поняла, что все тело покрыто синяками и ссадинами, ногти сломаны, словно бедолага впивалась ими во что-то твердое. Под ее глазами были большие синие мешки, на лице виднелись разводы от слез. Через несколько минут она все же сумела не просто сесть, но и подняться на ноги впоследствии. В области живота была сильная боль. Одежда разорвана, местами испачкана в крови и грязи. В карманах был лишь паспорт. Роуз Вайслин. Закрыв глаза, девушка помассировала переносицу, пытаясь понять, что с ней произошло. Через несколько секунд она все же вспомнила, что все это — часть плана Дюжины. Террористы решили пойти ва-банк, чтобы победить Империю, и этот план поистине безумен, даже учитывая тот факт, что далеко не все детали известны Роуз. Собравшись с мыслями, она все же направилась прочь из этого переулка, в котором очнулась, чтобы найти ближайший полицейский участок. Саргер сказал, что таким образом, скорее всего, она заставил остальных членов Дикого Ветра показаться на свет. С того момента, как все оставшиеся члены Дюжины похоронили Романо и Уильяма, пусть от последнего ничего не осталось, прошло уже больше месяца. Все это время с бывшей полицейской обращались совсем не так, как первое время. Пусть она и была под надзором постоянно, но все же ей дали больше свободы в действиях на базе, ей не приходилось постоянно таскаться за Брионом. Впрочем, за ним никто не таскался. Парень погрузился в глубочайшую депрессию, которая, казалось, убивала его изнутри, выгрызая дыры в душе. Он пытался заделать эти дыры, бесконечно вливая в себя алкоголь, в какой-то момент Саргер даже поговаривал об отстранении, но его отговорил Дарен. В последнее время этот жестокий солдат взял на себя тяжелую ношу главного в отряде, которую раньше занимал Уильям. Увы, справиться, как первый, одиннадцатый не мог, но он хотя бы не сломался, показывая всем, что смерть — это не повод отчаиваться. Впрочем, Роуз не раз видела и самого Ионнидиса с бутылкой в руках и сигаретой в зубах, сидящего возле своей АПБ и высекающего на ней какие-то отметины. Полицейская не знала, что он делает, но догадки все же были, однако об этих догадках она ни с кем не говорила, чтобы вдруг не ляпнуть лишнего. В конце концов, дом ее родителей заминирован, а в шею Капюшон имплантировал устройство, которое подключено напрямую к нервной системе Вайслин, и сразу дает Дюжине знать, что делает бывшая стражница порядка. Так или иначе, если хочет сохранить жизнь семье, должна действовать так, как ей прикажут.

Не заметив того, что она прошла уже немалое расстояние, девушка, наконец, остановилась возле первого попавшегося на пути полицейского участка. Двери открылись перед ней, и Роуз смогла зайти внутрь, опираясь на стену. Полицейские, находящиеся в помещении, а так же люди, что пришли написать заявление, тут же отреагировали на пришедшую к ним «в гости» потрепанную девицу. Один из них сразу вскочил и отдал честь, смотря в голубые глаза молодой женщины.

— Генерал-лейтенант Вайслин, — произнес он, после чего поклонился в знак уважения. Через несколько секунд к Роуз подбежали еще несколько полицейских, которые нацепили на нее наручники и куда-то потащили, приговаривая, что ничего страшного не происходит. Во все полицейские участки было отправлено сообщение, гласящее о возвращении считавшейся мертвой генеральши.

Рыжую усадили на стул в допросной, после чего туда зашел следователь в сопровождении двоих полицейских. Они так же расселись по местам, а «главный» уселся напротив девушки, положил на стол какую-то папку и открыл ее, чтобы что-то записывать.