Диверсантка (СИ)

— Так я и думал. — раздался у меня за спиной тихий голос главнокомандующего. — Эта планета называется Вейлин, а твою помощницу привезли на Смертельный аукцион.

— Что за хрень? — не отрывая взгляда от монитора, спросил я.

— Группу рабов продают хозяевам по принципу "кто первый успел, того и раб". Один человек может купить только одного раба. Это элитное зрелище с дорогим товаром, и участвовать в торгах могут лишь богатые люди. Но всегда остается один или несколько рабов без хозяев, и в финале на них устраивается охота. Говорят, что раб может заслужить свободу и награду если останется в живых, но раньше такого не было. На поле не действует магия, кроме магии аукциона, а своими силами еще никто не смог продержаться там хотя бы пять минут и остаться в живых. Ради этого туда и ходят зрители.

— А чего это ты так много знаешь об этом аукционе? — очень подозрительно протянула Эля, упирая руки в бока. — Тоже покупал себе рабыню, да?!

— Нет. — коротко ответил Константин, глядя на нее непроницаемым взглядом. Этот человек мастерски умеет держать лицо в любой ситуации.

— Как "нет", когда "да"! Я чувствую, ты мне врешь! — с истинно женской проницательность произнесла его жена.

— Не вру.

— А откуда тогда знаешь правила торгов?

— Друзья рассказывали.

— У… у тебя нет друзей, врун!

— Были.

— И где они?!

— Умерли?

— Оооочень удобно! Врун…

— Я искренний, как слеза младенца.

Тут уж все повернулись заценить слезу младенца. Двухметровый черноглазый, черноволосый Повелитель смерти меньше всего походил на это человеческое выделение. Оценка его невинного выражения лица, обещающего несогласному с этим утверждением жуткую и мучительную смерть в качестве доказательств собственной чистоты и искренности, была успешно проведена, и все разразились громким смехом. Мне было не до смеха, мы уже подлетали, а значит пора грузиться на платформу.

— Вы со мной? — глухо спросил я, прерывая всеобщее веселье.

— Ну естественно! — всплеснула руками Лия и зверски оскалилась, — Замочим гадов.

Погрузка прошла быстро, и уже через минуту мы спускались на землю с линкора, наблюдая радостно гомонящую толпу, беснующуюся в ожидании скорой расправы змея над людьми. Но я видел то, чего не видели они. Моя ведьма разговаривала с ползучим гадом. Разговаривала мирно и даже дружественно, а я не отрывал взгляда от нее. Выжидающе посмотрев на змея, она кивнула ему в сторону трибун. И через миг, взвившись ввысь, змей ударился о землю, распадаясь множеством змей поменьше, которые шустро двинулись к краю арены.

Кто там чья прелесть, я слушать не стал. Платформа летела слишком медленно на мой взгляд, и я просто спрыгнул с нее. Всего-то метров пять вниз, и уже спустя миг Сластена была в моих руках. Но мать вашу, в каком она была виде! Рваная одежда с чужого плеча, заляпанная кровью и грязью, разбитая губа, и это только из видимого. Что именно скрывает ее одежда, я вполне себе представлял. Черное бешенство стало застилать глаза даже не смотря на вернувшийся стопроцентный контроль над магией. Я хотел убивать и не нашел ни единой причины не делать этого. Черное, как моя злость, пламя вырвалось сплошным потоком, уничтожая оставшихся в живых людей, которые орали и пытались бороться со змеями. Стало немного легче, но я все равно дышал, как будто пытался догнать комету, а сердце стучало так, что казалось пробьет грудную клетку. Живая… Успел.

Я чувствовал ее голод и боль во всем теле, так что дольше стоять здесь не увидел причин. Подхватив свою ведьму на руки, я ужаснулся тому, какая она легкая. Словно призрак. От этой мысли словно ведро льда за шиворот высыпали. Убивать захотелось еще больше, но сейчас есть задачи поважнее. Запрыгнув на платформу, я не стал дожидаться свою команду, сразу отправляясь на линкор. Сластене нужна помощь. Я с тревогой следил за тем, как затуманивается ее взгляд и закрываются веки.

И наша связь. Она начала пропадать.

Я так долго искал свою ведьму, прошел через настоящий кошмар, что теперь с трудом смог побороть панику, ощущая тающую на глазах связь с ней. Все эти дни я жил только благодаря ей, не скатываясь в бездну черного тумана безумия. И потерять Сластену сейчас просто не мог. Впервые моя рука дрожала, когда я прикоснулся к бледной шее девушки, проверяя пульс. Меня накрывал настоящий ужас от того, что я мог не ощутить под пальцами толчки жизни в ее теле. Но это не так. Ее сердце продолжало биться, каждым ударом разбивая ледяную корку отчаяния, начавшую замораживать мое сердце, что бы остановить его навсегда. Живая. Но почему я все слабее ее ощущаю?