Диверсанты. Легенда Лубянки – Яков Серебрянский

В 1933 году в ходе командно-штабных учений под Киевом оценивались возможности скоординированных действий диверсионных отрядов и авиации. По итогам учений был сделан вывод: заранее подготовленные подразделения при надлежащем управлении из единого центра в состоянии парализовать все коммуникации противника на территории Белоруссии и Украины. Всего к 1936 году в СССР было подготовлено около 10 000 специалистов по ведению «малой войны».

Совместная работа специальных структур ИККИ и ОГПУ–НКВД в 1930–1934 гг. развивалась по нескольким направлениям. В составе ОГПУ подготовкой и проведением специальных операций за рубежом занимались два подразделения: Иностранный отдел и Особая группа при председателе ОГПУ. Как следует из воспоминаний П.А. Судоплатова, в задачи ИНО, помимо разведки, входила ликвидация политических противников советской власти и предателей из своей среды. В большинстве подобных операций ИНО участвовали коминтерновские нелегалы. Главной задачей Особой группы с 1930 года было создание сети разведчиков-нелегалов, подготовленных для проведения диверсий во враждебных СССР государствах.

В 1932 г. в рамках поставленной задачи Серебрянский нелегально выезжал в США. По итогам этой командировки он был награжден знаком Почетного работника ВЧК–ГПУ (XV, № 520).

Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:

«Кузнецкий мост. Читальный зал ФСБ. Читаю дело №Р-31973 по обвинению Серебрянской Полины Натановны в „недонесении о преступлениях мужа“. Из документов дела, по большей части недоступных для ознакомления, я узнаю факты маминой биографии: 1925–1929 гг. – с мужем за границей, с 1930 по 1938 год – с мужем за границей (с небольшими перерывами). Гамма чувств: удивление, горечь, гордость за родителей. Сложно…»

^{Паспорт, выданный Я.И. Серебрянскому для работы в США}

«В конце 1920-х – начале 1930-х годов Эйтингон и Серебрянский были посланы в Соединенные Штаты для вербовки китайских и японских эмигрантов, которые могли нам пригодиться в военных и диверсионных операциях против Японии. К этому времени японцы успели захватить центральные и северные районы Китая и Маньчжурию, и мы опасались предстоявшей войны с Японией. Одновременно Эйтингон внедрил двух агентов для длительного оседания – польских евреев, которых ему удалось привезти в США из Франции. <…>

Оба они [агенты Эйтингона] вели обычную, неприметную жизнь рядовых американцев: один – зубного врача, другой – владельца предприятия розничной торговли. Оба были еврейскими эмигрантами из Польши. Врач-стоматолог, известный лично Серебрянскому, в свое время получил от нас деньги, чтобы окончить медицинский колледж во Франции и стать дипломированным специалистом. Оба этих человека были внедрены на случай, если бы их услуги понадобились нам, будь то через год или через десять лет. Потребность в них возникла в 1941–1942 годах»[174].