Диверсионная война

– Вроде все правильно. Подозреваемые арестованы, группа «Гепард» входит в Броды, тут внезапно появляемся мы… Диверсанты уходят, но это уже промах с нашей стороны. И тут до меня доходит, Захар Георгиевич: а ведь все не так! Бурковский знал, что мы будем в Бродах, более того, наше присутствие там – именно плод вашего заговора с украинской разведкой! Именно – направить подозрение на кого-то из сидящих за решеткой в Неверове – скорее всего, на Басардина, у которого впоследствии найдут европейскую валюту. А вас под удар подставлять не хотели, вы слишком важная для них птица. Отсюда такое нелогичное поведение: то устраивают на нас засады, чтобы уничтожить (и это правильно, знают, где опасность), а в Бродах вдруг решили не вступать в бой, изобразили бегство. Не было никакого бегства – все шло по плану. И не было промаха с нашей стороны – диверсанты знали, что спецназ сидит в Бродах и надо успеть пострелять и вернуться невредимыми в лес. Глупо биться – силы равны. И подсказало мне это не что иное, как улыбка капитана Бурковского – очень выразительная улыбка. По ней я понял, что он не удивлен нашему присутствию в Бродах. Больше того, он бы сильно удивился, если бы нас там не было. Отличная реализация плана, Захар Георгиевич, диверсантов действительно хорошо подготовили. А вы, майор, попали в крутую передрягу. Все мои выкладки держались на честном слове, я не был уверен, должен был лично за вами проследить. А чтобы усыпить вашу бдительность, попросил освободить Поповского и Басардина, соврав, что грешу на одного из них. Ладно, пусть работают, нечего на нарах нежиться… Вы умный человек, но повелись. И я повелся на вашу игру, каюсь. Представляю, с какой неохотой вы доводили до меня информацию об очередных планах «Гепарда». Но другого выхода у вас не было. Информация от киевского агента поступала в Москву, оттуда в наш 6-й отдел, в курсе были несколько человек, пресечь поступление информации вы не могли, не вызвав подозрения, приходилось все сообщать мне… Вопрос позволите, Захар Георгиевич? Почему??? Да, вы новый человек в Северодоне, но вы не агент, вы больше года в ополчении на командных должностях, хорошо воевали, в августе с доблестью выходили из окружения под Комаровкой… Что случилось? Я не верю, что это деньги. Разочаровались в идеалах Новороссии?

– Это семья… – вздохнул Литвинец. – Тебе не понять, Холодов…

– Объясните, постараюсь понять, не тупой. Ваша семья, насколько знаю, в безопасности, живет у родственников под Рязанью.

– Я два раза был женат… Первый брак не то что не сложился, я обожал свою жену, детей… – Такое ощущение, что Литвинец задыхался, ему не хватало воздуха. – Там была глупая история с адюльтером по пьяному делу, меня выставили из дома – жена была гордая, осталась одна с двумя детьми. Назад не пустила. Пришлось начинать новую жизнь. Но забыть свою первую семью я не мог, они навсегда остались самые родные. Вот уже двадцать лет… Первая жена вышла замуж, но муж умер, я часто приезжал в Николаев, они там жили, виделся с детьми. Это сын и дочь, они уже взрослые. Сейчас их держат взаперти в Управлении СБУ по спецоперациям… Устраивать операцию по освобождению заложников бессмысленно – я не знаю, в каком изоляторе они находятся…

– И вы решили, что предательство – самый удобный вариант, – поморщился Холодов. – Вы давите на жалость, Захар Георгиевич. Я могу проникнуться к вам сочувствием, но никогда не пойму то, что вы сделали. Предательство есть предательство. Последний вопрос на этой стройке. Вы можете частично искупить свою вину. Где и когда состоится очередная акция «Гепарда»? Что-то мне подсказывает, что вы знаете.

От внимания не ускользнуло, как нервно шевельнулись плечи предателя. Он знал! Он мог не знать, и он знал – поскольку сам предоставлял информацию врагу! И по готовящейся акции наверняка предоставлял. Враг обязан был с ним консультироваться – с кем еще? Оттого и был майор Литвинец столь ценной фигурой для украинских силовиков, которую ни в коем случае нельзя было подставить под удар.

– Хорошо, капитан, я скажу… Завтра, Донецк, средняя школа номер 16… Назарченко в три часа будет проводить пресс-конференцию, отвечать на вопросы российских и иностранных журналистов… Никто заранее не знает, когда и где состоятся такие мероприятия, это держится в секрете во избежание провокаций и диверсий. Завтра это будет 16-я средняя школа на улице Цусимской. Журналистов соберут в Доме прессы, посадят в автобус и повезут в школу. Объект обследуют заранее. В школе будут Назарченко и небольшая охрана. Нападение произойдет в разгар пресс-конференции. Подробностей акции я не знаю. Назарченко попытаются захватить. Если удастся, то это облегчит отход. Если нет, то его уничтожат вместе со всеми сопровождающими лицами…