Дивизион

— Ну да, что-то в этом роде. Я все о разведке. Ведь в принципе, нам не особенно важно какие немецкие части будут идти днем по дороге. Нам важно знать, кто остановится на ночлег в населенных пунктах, мимо которых будет пролегать наш маршрут. Может просто развезти разведгруппы с радиостанциями к крупным селам и пусть наблюдают, кто остановятся в них на ночь? А мы потом, получая по радио от групп информацию, по ходу дела будем смотреть, проходить ли нам мимо села, или немного изменить маршрут и обойти это село подальше.

— А что. Мысль интересная. Теперь и я ее немного подумаю. А ты пока собирайся. Скоро будет перекресток, на котором колонна разделится. Мы свернем к складу, а ты, на своем БТРе, с тремя нашими машинами, поедешь к Короткевичу. Заберешь у него "спецов", которые переходят к нам и возвращайтесь. Хоть ты теперь и начальник штаба, но колонну в дивизион придется вести тоже тебе. Да и других дел невпроворот.

— Да мне собираться, что голому, подпоясался и пошел. А вот насчет других дел, то голова кругом идет! Столько надо сделать, а времени совсем нет, хоть разорвись!

— Вот и я о том же! Так что не задерживайтесь и по дороге клювом не щелкайте. Вокруг уже немцы, и напороться на неприятности можно в любой момент.

Вскоре колонна дошла до перекрестка. Котов попрощался с Короткевичем и наша часть колонны свернула к складу, а я, дождавшись свой БТР, идущий в хвосте колонны, забрался на броню и уселся на еще теплое место над командирским люком, на котором до этого сидел Сорочан.

Долгая дорога без происшествий расслабила солдат. Сидя на броне, они вели треп, что называется "ни о чем" лишь изредка бросая взгляды по сторонам. С одной стороны, я их понимал. За последние дни произошло столько всяких событий, которые хотелось обсудить, а они постоянно загружены какой-то работой, так что просто поговорить можно было только в дороге. Но с другой стороны, я понимал, что такая расслабленность в нашем положении до добра не доведет. Поэтому, нужно было навести порядок. Поманив Сорочана к себе, я похлопал по броне рядом с собой. Когда он уселся, я негромко начал его прорабатывать.

— Сорочан, что за бардак? Почему бойцы сидят, как будто к теще на блины едут! Почему не организовано наблюдение за воздухом и по секторам. Забыли, куда мы попали? Немедленно наведи порядок!

Осознав свое упущение, Сорочан рявкнул бойцам: — Чего в кучу сбились? Хотите, чтоб всех одной очередью срезали? Быстро рассредоточились по броне и разобрались по секторам наблюдения. Все свои сектора помнят, или кто забыл и ему повторить?

Солдаты расползлись по своим местам и дальше ехали молча, внимательно вглядываясь в лес.

Колонна шла медленно, но все-таки пыль поднималась, так что ехать в хвосте было еще то удовольствие. Пока добрались до расположения батальона Короткевича, мы стали походить на индейцев. В нашу "боевую раскраску" органично вписывались полосы от пота, текущего по лицу. При каждом движении с одежды слетали клубы пыли. В общем видок у нас был еще тот! Время поджимало, но нужно было хотя бы умыться. Озадачив Мавроди добыть воды, сам пока, снял гимнастерку и вытряхнул из нее пыль. Остатками воды из канистры стал умываться. Уже утираясь полотенцем, я услышал сзади голос.

— Кто здесь командир?

Обернувшись, я увидел лейтенанта, небольшого роста, в ладно сидящей форме, подпоясанного солдатским ремнем, с ППД на плече.

— Я командир. Лейтенант Гелеверя. — представился я, и отдав полотенце бойцу, стал одеваться.

— Лейтенант Иволгин. — представился он.

— Понятно. Значит это начальник штаба Короткевича, — подумал я, продолжая разглядывать Иволгина. Да, вид у него был как на картинке. Чистая, по-моему, даже отглаженная форма. Не верилось, что он недавно сидел в вонючей яме карьера. Добили меня блестящие, как будто только начищенные сапоги. И где только ваксу достал? Сапоги всегда были моим "больным" местом. Сколько я их не чистил, не натирал бархоткой, блестели они у меня ровно до тех пор, пока я не выходил на улицу. Казалось, что вся уличная пыль с ближайшей округи слеталась на мои свежее вычищенные сапоги, и уже через несколько шагов от моей работы не оставалось и следа. Сейчас же, после поездки на броне, в клубах пыли поднятой колонной, я вообще выглядел как замарашка.

Иволгин отвел меня на полянку, где уже находилось наше пополнение. Увидев нас, единственный среди них младший лейтенант, с крылышками в голубых петлицах, подал команду строиться. Построились быстро, видно было, что бойцы не новобранцы. Скомандовав: "Равняйсь, Смирно!" младший лейтенант направился нам навстречу с докладом.

Махнув рукой, Иволгин скомандовал "Вольно" и продолжил:

— Товарищи. Вы передаетесь в первый батальон. Лейтенант Гелеверя является начальником штаба этого батальона.

Передав мне список личного состава, Иволгин ушел.