Дивная золотистая улика (СИ)

  - Больно умная! Сам, наверное, знаешь, как с ними. Разоралась, раскомандовалась, все ей не так, все она лучше всех знает... стерва.

  - Знаю. Ох, знаю, Саня! Эти бабы... это же не люди, это ходячие неприятности! - вы не поверите, но Гошка выразительно покосился в мою сторону, словно намекая, что именно я и есть его главная в жизни неприятность. - И главное, из-за любого пустяка - истерика!

  Я бы непременно стукнула его, если бы не видела - сработало. Александр заметно расслабился и заговорил:

  - Вот-вот, и моя такая же - совсем распсиховалась. Сережки не взяла, меня выгнала. Что делать после такого? Только напиться, больше ничего не придумаешь. Но не одному же водку глушить, правда? Да и нет у меня, я, с этими сережками, резко на мели оказался. А Олежка, он как-то так умеет устраиваться, что без выпивки не сидит. Да и вообще он парень понимающий, с ним не только выпить можно, но и просто поговорить. Вот я и зашел. А у него тоже пусто и трубы горят. Пока мы думали, как быть, кто-то в дверь ломиться начал! Я же не знал, что это вы. Подумал, моя... передумала. Она меня, как у Олега застает, просто звереет в момент. Швыряется чем попало.

  - Нехорошая привычка, - Гошка снова покосился на меня.

  Я послушно опустила глазки. Пока напарник разыгрывал партию, мне следовало молчать.

  - Вот я и прижух на всякий случай, - продолжал Александр почти с энтузиазмом. - Встал за дверью, переждал. А потом сдернул по тихой. Как ты вообще догадался, что я там был?

  - Так не получилось у тебя, Саня, по тихой. Дверь хлопнула, - дружелюбно объяснил Гоша.

  - Ясно. А Олежка, конечно, сразу меня заложил. Вообще молчать не умеет, придурок!

  - А врать?

  - Что?

  - Врать, спрашиваю, он умеет?

  Парень снова глубоко задумался. Потом уточнил:

  - Это ты имеешь в виду историю, как Олежку кто-то киллером нанял? Прибегал он ко мне вчера, плакался. Но я вам честно скажу: правда это или нет, я не знаю. Может, ему и примерещилось по пьяни. Но вот сочинить такую историю он сам не мог, это сто процентов. Мозги не те.

  Что ж, кто-нибудь, может, и поспорил бы с этим, но только не я. Мне Поршнев тоже гигантом мысли не показался.

  Пока спускались по лестнице, мы с Гошкой обсудили этот вопрос и пришли к единому мнению. А когда сели в машину, я призналась восхищенно и немного грустно:

  - Ты виртуоз, Гошка. У тебя так все ловко прошло - я и не нужна была совсем.

  - Почему не нужна? С чего ты взяла?

  - Так с Поршневым практически только ты разговаривал, я в сторонке стояла. Нет, ты не думай, я не обиделась. Я же понимаю, что не смогла бы так его разговорить.

  - Дело не в этом. Припекло бы, разговорила, никуда бы не делась. Просто... ну, это как в спорте - если вырос выше двух метров, тебе прямая дорога в баскетбол, а не в художественную гимнастику. Я ведь почему напросился с тобой поехать? Ты хорошо обрабатываешь приличных людей, все, что нужно, из них на раз вытягиваешь. А этот Поршнев, он же одноклеточный. Ты для него девчонка, он тебя в принципе не воспринимает. У тебя главное орудие - убеждение, а для него слова - это так, сотрясение воздуха. Вот кулак, - Гошка сжал пальцы и продемонстрировал мне, - это предмет: вещественный и осязаемый. Следовательно, очень убедительный. Конечно, ты бы тоже с этим задохликом справилась, я не сомневаюсь, но времени ушло бы намного больше.

  - Наверное, ты прав, - согласилась я. И тут же прищурилась: - А почему ты мне у соседа не дал рот открыть?

  - Э-э... не знаю. Извини. Это я, как у Поршнева разогнался, так и не сумел остановиться. А потом, знаешь, Ритка, мне этот сосед тоже довольно одноклеточным показался.

  Гошка забросил меня в офис и умчался по своим делам. А я с комфортом устроилась в "клиентском" кресле и приступила к докладу. Начала с главного.

  - У меня плохие новости, Сан Сергеич. Пообщались мы с Поршневым. Точнее, Гоша говорил, я больше фон создавала. Так вот, наше общее впечатление - парень говорит правду: Котельникова у него была и убийство мужа заказывала. Как ни грустно признавать, но Сантана оказалась права. Сочинить, а потом еще и связно изложить такую сложную историю Поршнев не сумел бы.

  - Сложную?

  - Для него - да. И даже если кто-то был так любезен, что дал ему готовый текст, Поршнев не сумел бы его настолько безупречно выучить. А если бы и выучил, то не сыграл бы так достоверно.

  - То есть он показался тебе искренним?

  - И мне и Гоше. У нас и на секунду не возникло подозрение, что он играет.

  - Ладно, допустим, так оно и есть. Хотя знаешь, Рита, среди алкоголиков такие артисты иногда встречаются - хоть сейчас "Оскара" давай.

  - Поршнев не играл, - уверенно повторила я. - Он по-настоящему напуган всей этой историей. До белой горячки.

  - Белая горячка бывает с перепоя, - просветил меня шеф. - А с перепугу приключается совсем другая болезнь.

  - Сан Сергеич, это не я ему диагноз ставила, это Поршнев сам определил. Галлюцинации начались, вот он и решил, что "белочка".

  - Чертики по углам забегали?

  - Нет, ему Котельникова мерещится.

  - Странный выбор, - немного удивился шеф. - И часто она к нему является?