Дивнариум

Афадель всю ночь просидела в библиотеке (что было на нее не похоже), искала подходящую дату. И нашла ведь! Трехтысячелетие начала великого похода Берена за сильмариллами. Афадель сманила Алексиэля, навертела ему на рога букеты цветов и пристроила между ними (цветами и рогами) кумачовый транспарант с надписью на квенья «Три тысячи лет» (Леголаса писать заставила). Больше на эту ленточку ничего не влезло.

Мне выпала честь возглавить парад – в смысле вести Алексиэля под уздцы. Афадели выпала честь замыкать парад, одновременно подбадривая Алексиэля пинками в корму.

На пятом проходе король заинтересовался, что там мельтешит у него перед окнами под бравурный марш, который Афадель наигрывала на леголасовой флейте.

Он вышел на главное крыльцо в парадном халате с чашечкой умбарского кофе и пронаблюдал еще несколько проходов. И только потом поинтересовался, что все это значит.

-Парад, ваше величество! – бодро ответила Афадель.

-А почему марш мордорский?

-Так наши менестрели маршей не пишут, - нашлась Афадель.

-А почему… - но король не нашел, к чему придраться. Но он бы не был королем, если бы не нашел: - У вас что, опять нет повода не выпить?

-У нас ни одного праздника! Кроме летнего солнцестояния, а до него далеко.

-А весеннее равноденствие вам для чего? – спросил король.

-А что… его тоже отмечают? – удивился я. – Так мы быстро!..

-Дозволяю отмечать без повода! – сказал король. – И снимите уже с оленя эту хрень! Она ему не идет! Это не его цвета.

И поправил серебряный парчовый халат с изумрудами.

И мы воспользовались дозволением короля на всю катушку.

Тяжкий крест

Тем холодным осенним утром нас сослали на лесоповал.

Впрочем, обо всем по порядку. Дело в том, что осень выдалась холодной и промозглой, и королю нашему Трандуилу показалось, будто в чертогах у него как-то сыровато. Мол, даже на осенней короне плесень завелась, а по углам грибы растут! Словом, камины надо протопить пожарче, а потому извольте, любезные подданные, отправляться за дровами.

Почему я? Потому что в нашем славном лесном королевстве, чуть что случается, тут же виноват Хвандир! В плохой погоде и вездесущих грибах тоже был виновен я. Хотя, казалось бы, я самый скромный и смирный эльф... Думаю, в этом случае меня подвело имя. Я еще хотел сказать его величеству, что грибы - это ж хорошо! Но передумал: если он начнет разводить вешенки в спальне, а в тронном зале - опята, то по грибы нас больше не пошлет, зачем далеко ходить, если тут руку протянул - и жуй себе.

Но я опять отвлекся. Обычно виноватым оказываюсь я. Ну и Афадель, поскольку нас, кажется, давно считают единым целым (ужас-то какой!), так что куда я - туда и она. И что-то мне подсказывало: на этот раз она не обрадуется. Я бы и сам с удовольствием поменял лесоповал на три наряда по бочкам! Катать их - одно удовольствие, я уж как-то говорил. А в такую погоду вина пьют много, подогретого, с умбарскими специями, м-м-м... Катать - не перекатать, одним словом!

Но об этом я тоже умолчал, а то король срубит фишку, как выражаются пираты, и больше нас на бочки не пошлет.

Тогда я сказал, что я вообще-то лесной эльф, и деревья обязан холить и лелеять, а не варварски рубить ради ублажения знатных персон. Кажется, тут я перегнул палку, потому что король нехорошо сощурился.

Я пошел на попятную и предложил насобирать хвороста. Король вежливо объяснил мне, что сделает со мной посредством самой крепкой и упругой хворостины, если увидит сушняк у себя в покоях.

Словом, крыть мне было нечем, я в риторике не силен, поэтому нам с подругой выдали по топору (она вообще узнала о происходящем, когда я ее разбудил рано поутру) и выпнули на лесоповал.

Но я все-таки достаточно смекалист, поэтому вспомнил свою прочувствованную речь насчет варварской вырубки. Одним словом, мы позвали с собой Конана. А что? Ему что дерево свалить, что орка - пары ударов топора хватит, а то и одного. Разомнется, опять же, а то засиделся без дела, сам говорил, что плесенью покрывается... Ну а упросили мы его легко: на него те же аргументы, что на непрошибаемого короля нашего Трандуила, вполне подействовали.

Еще мы хотели сманить оленя и запрячь в волокушу, но он не дался. Поэтому запрягать мы намеревались того же Конана.

Сейчас варвар с гулким уханьем врубался в ствол толстенной ели, а мы сидели на ветке соседнего дуба, руководили, в какую сторону валить дерево, и грызли орехи, потому как позавтракать не успели. С предыдущей ели мы уже обрубили ветки и даже сложили их на волокушу, а потому считали, что наш долг выполнен.

-А почему ёлки, а не осины, например? - спросила Афадель, вытащила из кармана пирожок размером со свою туфлю и щедро отломила мне треть. Он оказался с грибами, но я не привередничал.

-Они объемнее, - пояснил я. - Пару бревен на волокушу уложим, лапником завалим, вот и...

-Стратег, - уважительно ответила она. - Только учти, что это вот все потом еще пилить придется. И колоть.

-А это уж пусть кто-нибудь другой делает, мы лучше тут, на лесоповале поработаем, - ответил я, дожевав. - Я вообще не хочу во дворце появляться.

-Почему это?