Дивные сны

— Моей дочери нужен покой, — твердо произнес батюшка и заслонил меня собой.

Выражения его лица я не видела, но мир Атрус, поглядев на моего родителя, отступил.

Глава академии, поглядев на это, решительно заявил:

— Что же, господа, главное мы узнали. Теперь ждем, когда очнутся другие девицы, и расспросим еще и их. А пока давайте отпустим Нилию, ей действительно нужно набраться сил.

— К тому же, — раздался спокойный голос мир Эсмора, — пострадали две девушки, вы забыли про полуэльфийку, лежащую в данный момент без сознания!

— Идите, — махнул рукой мир Самаэль нам с матушкой.

Мы с родительницей поспешили выйти из кабинета, с нами ушла и целительница, а батюшка остался на Совете.

Когда я пришла в палату, то увидела, что Зила уже проснулась. Мы все еще раз обсудили с ней и с моей маменькой, пока я пила очередной целебный напиток.

Последующие два дня мы с Эланой и Зилой провели в крыле целителей. Девочки уже были полностью здоровы, я, впрочем, тоже. Единственное, что всех волновало, это отсутствие у меня аппетита. Целители объясняли это тем, что я подверглась воздействию смертельно опасного яда. Назывался он «крылья смерти» и не имел ни цвета, ни запаха, а по вкусу напоминал пресловутые ягоды вирки. Нашим одногруппницам, да и прочим студентам было сказано, что мы подверглись случайному ментальному воздействию, но о реальном положении дел знали все наши друзья.

На третий день всех кроме Нелики выписали. Полуэльфийка уже пришла в сознание, но все еще была очень слаба. Посетителей к ней не пускали. Дарин целыми днями дежурил под окнами ее палаты, и продолжалось это до той поры, пока сам мир Эсмор его не прогнал.

Расследование продолжалось. Подавальщика из «Самоцвета» не нашли, он как в воду канул. Но матушка по секрету мне сообщила, что все наши родные винят в произошедшем эльфов. Видимо, кто-то сильно не желал, чтобы я выходила замуж за Эльлинира, а Нелика пострадала из-за того, что кто-то точно узнал о том, чьей именно дочерью она является. Кузины и сама полуэльфийка с этими выводами были согласны. Остальные гадали, в чем же дело.

Так прошло еще две седмицы. Постепенно жизнь вошла в привычную колею. Наступил морозник — первый зимний месяц. Землю покрыл белый пушистый снег. Его крупные снежинки красиво кружились в прозрачном холодном воздухе и плавно опускались на ветки деревьев, черепичные крыши домов, стылую землю, укрывая все вокруг мягким белым ковром.

В тихий зимний вечерок, накануне экзаменов, мы с Лидером гуляли по саду, держась за руки.

Я и не заметила, как рассказала ему все, что слышала на Совете архимага, а еще поделилась с ним догадками своих родных. Поняла, что проговорилась про Нелику, а потом изумилась, ибо Андер удивленным не выглядел.

— Я знал об этом, — огорошил он. — Дарин мне все рассказал.

— Он все знает?! — еще больше удивилась я.

— Да. Нелика ему недавно рассказала о своем происхождении.

— И что он думает по этому поводу?

— Что он может думать? Волнуется, переживает… Ты знаешь, что твоя подруга пыталась его прогнать от себя?!

— Знаю, она всю прошлую седмицу от него бегала. Только он не отступил.

— Да! Он же боевой маг и не боится трудностей! Совсем как я! — Андер остановился и серьезно посмотрел на меня, а затем что-то достал из кармана ученического балахона. — Держи, — протянул он.

Я увидела, что на его ладони лежит маленькая деревянная птаха, точная копия той, что спасла мне жизнь.

— Это мне? — глупо моргнув, уточнила я.

— Подружка, ты задала бессмысленный вопрос! Конечно, тебе! Я сделал новый амулет. Этот тоже одноразовый, но он мощнее предыдущего. Ир Зоилин и мир Эсмор одобрили.

— Спасибо. — Я с улыбкой приняла подарок и обняла друга.

На следующий день я получила вестника от Эльлинира. С долей осторожности прошла к нему в кабинет.

— Как ваши дела, террина? — обеспокоенно спросил эльф.

— Все хорошо, — кротко поведала я.

— Вы сильно похудели, — пристально осмотрев меня, сделал вывод он.

Я пожала плечами, мол, мне все равно, не нравится — не глядите! Но жених не отставал:

— Террина, до меня дошли слухи о том, что вы практически ничего не едите.

— Это последствия яда, — только и ответила я.

— Я знаю! — жестко произнес Эльлинир. — Но это не означает, что вы должны голодать!

Я закатила глаза, ибо эту фразу на дню я слышала раз сто, и произносили ее все, кто находился рядом: сестры, друзья, учителя. Мы с Неликой страдальчески кривились, но продолжали упорно голодать и смиренно кивать, вот и теперь я кротко молвила:

— Я знаю.

Жених покачал головой и протянул небольшую коробку.

— Что это? — нахмурилась я.

— Подарок. Берите! — приказным тоном велел эльф.

Я открыла и увидела кольцо изящной эльфийской работы с голубым самоцветом.

— Берите, — повторил перворожденный, — это артефакт, помогающий распознать яд. Камень покраснеет, если на вашем блюде или в вашей чашке будет присутствовать яд.

Я призадумалась, так как этот подарок был мне нужен, а потом кивнула.

— Позвольте, я надену вам кольцо, — приблизился ко мне Эльлинир.

— Я сама, — слишком поспешно отпрянула я.

Эльф печально усмехнулся: