Поняв, что от ИскИна толка не добьешься, я обратился к Августу. Парень тут же изобразил кошмарную занятость, лишь отмахнувшись от меня ладонью. Впрочем, жест не пропал даром — под аккомпанемент встревоженных комментариев Нимфы мне в голову загрузилась целая книга за авторством некоего фон Альбрехта.
— Некогда объяснять, — недовольно буркнул Нэш, — Читай, разбирайся. Ничего особенного там нет, но для начала достаточно.
С тех пор, немногочисленное свободное время я посвящал изучению данной монографии. И, честно сказать, чтиво попалось преинтереснейшее, хоть и не из легких!
В первой части рукописи автор излагал ту часть истории Системы, что являлась общедоступным достоянием. К моему удивлению, историческая наука среди людей оказалась, мягко говоря, не в почете. Более того — в обществе, где все действия каждого индивида так или иначе фиксировались, мало кто помнил и интересовался тем, что происходило всего-то несколько веков назад. Складывалось ощущение, что знания о прошлом умышленно «распылялись», теряясь во тьме прошедшего времени.
Вся же история Системы отсчитывалась от некоего мнимого момента, когда окончательно оформились в современном виде все подсистемы ИскИна: Немезида, Нимфа, Сансара, Гермес, Пандора и Сизиф. Что было до того, непонятно, а вернее — как с негодованием сообщает фон Альбрехт — скрыто! Как будто до известного мига не существовало совсем ничего!
Ученый возмущенно констатировал, что параллель с Большим Взрывом тут неуместна:
«
Закончив перечисление известных фактов и всевозможных вымыслов, фон Альбрехт с сожалением заключал, что бо
льшая часть фактической истории засекречена и скрыта от широкой общественности, хотя есть основания полагать, что и не утрачена в полном объеме.Далее автор бегло рассматривал пространственное строение Системы, начиная с самых низов — единичных блоков.
«
Ученый затруднялся назвать фактические размеры кластеров, как и описать их географическое расположение. То ли они находились на одной планете, то ли на целой россыпи — информации об этом не имелось от слова «совсем»! Единственное, на чем заострял внимание фон Альбрехт — невероятные, невообразимые умом расстояния.
«