Дизайн для реального мира

«Мешок» (дизайн Пьеро Гатти и Чезаре Паолини) был придуман в Италии в конце 1968 года. Это мешок из кожи, набитый пластиковым гранулятом. Консистенция пластикового наполнителя такова, что он принимает очертания тела сидящего. Если не считать материала самого мешка, кресло не может являться статус-символом. Когда появились копии из различных материалов, цена снизилась до 9,99 доллара. Ткань смотрится хорошо, но лучше всего — мягкая и гибкая итальянская лайка. Винил или нога-хайд, вероятно, наименее приятны, потому что «не дышат». Теперь, в 1984 году, оригинальная итальянская версия все еще занимает твердую позицию на рынке, а наборы «Сделай сам» продаются магазинами «Товары — почтой». Подобно режиссерскому креслу и креслу «Хардой», кресло-мешок превосходно сочетается сегодняшним идеалом непринужденной домашней обстановки. Единственный недостаток «мешка» и кресла «Хардой» — жилым людям трудно садиться в них, но у всех этих трех кресел есть общие достоинства (хотя даты их разработки различаются более чем на столетие): простота эксплуатации и хранения, портативность, независимость от статуса и низкая цена. Возможно, не все дизайнеры единодушно согласятся со мной. Но законодатели вкусов нашего общества показали свою некомпетентность в отборе наилучших образцов. Нью-Йоркский музей современного искусства обычно считается первым арбитром хорошего вкуса в отношении дизайнерских объектов. На эту тему музей за последние тридцать шесть лет выпустил одну книгу и два буклета. В 1934 году вышла в свет книга «Машинное искусство» — обильно иллюстрированный путеводитель по выставке, цель которой, популяризация «эстетически полноценных» предметов машинного производства среди населения. Из 397 предметов, которые в то время сочли ценными и долговечными, 396 не выжили. Только химические пробирки и мензурки фирмы «Курс» из Колорадо, после краткого периода созданной музеем моды, в течение которого интеллигенция пользовалась ими как графинами для вина, вазами и пепельницами, дожили до наших дней и продолжают использоваться в современных лабораториях.

В 1939 году музей провел вторую выставку: ее экспонаты были представлены в буклете «Органический дизайн». Только один из семидесяти проектов за номером А-3501 (дизайнеры Сааринен и Имс) стал использоваться для дальнейшей разработки. Сааринен преобразовал его в «кресло-лоно» (1948), а Имс в 1957 году разработал на его основе свой вариант шезлонга.

Второй буклет посвящен состоявшейся в 1950 году международной выставке «Лучшие дизайн-проекты современной мебели». Только один из сорока шести экспонатов дожил до сегодняшнего дня. Поскольку вышеупомянутые кресла Сааринена и Имса продаются по цене более 500 долларов, их реальное воздействие на население ничтожно мало. Но если мы обратимся к законодателям вкуса Музея современного искусства, соотношение трех успешных проектов к 510 провальным вызывает некоторое беспокойство. Еще более тревожит то, что музей оставил без внимания «барселонское» кресло Мис ван дер Роэ. Оно было создано в двадцатых годах. «Кнолл интернейшнл» возобновил его производство в 50-е годы и стала продавать кресла (топ парами) по 750 долларов за штуку; в настоящее время при цене 2000 долларов за штуку они стали первостепенным статус-символом большого бизнеса и украшают приемные большинства корпоративных магнатов промышленности во всем мире.

Интересно сравнить многочисленные музейные каталоги «образцов хорошего дизайна». Независимо от того, выпущены эти каталоги в 20-х, 30-х, 50-х, 70-х или 80-х годах XX века, предметы обычно одни и те же: несколько стульев, несколько автомобилей, столовые приборы, лампы, пепельницы и, возможно фотография вездесущего самолета ЭС-3- Нововведения все чаще сводятся к разработке банальных безделушек для ежегодного рынка рождественских подарков, изобретению игрушек для взрослых. В двадцатые годы, купив первые электрические тостеры, немногие потребители могли предвидеть, что всего лишь за 50 лет та же технология, благодаря которой человек долетел до Луны, даст нам электрическую расческу для усов, электрический нож на батарейках для разрезания жаркого и электронные программируемые вибраторы. Но были и подлинные первопроходцы. Среди предметов, созданных покойным д-ром Петером Шлумбомом, я не могу найти ни одного, который не отличался бы прекрасным дизайном, инженерной целесообразностью, радикальной новизной и эстетической привлекательностью.